Гроб Сороки

Я остановился только тогда, когда увидел две темные фигуры, лежащие на земле, пару мертвых деревьев, которые упали давным-давно. Между ними была небольшая каменная пирамида. У судьбы есть способ направить тебя туда, где ты должен быть, и мой учитель знал, что привлечет меня, лучше, чем я сам.

Я занял свое место на бревне и положил пистолет на ногу. Я старался не дергаться, когда мой палец соскользнул со спускового крючка. Он зудел, не находя себе места; я не пускал им кровь со времён Фэрниса. Если бы кто-нибудь решил взять меня сейчас, дьяволу пришлось бы устроить дополнительное место за ужином сегодня вечером.

Я чиркнул спичкой об один из камней пирамиды. Вспыхнула красная искра, и растопка у ее основания вспыхнула грязно-красным пламенем. Что-то большое зарычало в темноте; низкий звук, от которого по моей коже побежали мурашки. Отдаленный звук умирающего бизона перешел в протяжный болезненный стон, а затем затих, уступив место звукам рвущейся плоти и ломающихся костей.

За светом костра, за другим поленом, маячило что-то большое; даже сгорбившись, оно доходило мне до головы, коричневый мех был покрыт запекшейся кровью, и два пылающих глаза смотрели из темноты.

Я никогда не был одним из тех, кто чего-то боится. Я немало убивал, видел все способы, которыми можно убить человека, но взгляд в глаза огромного животного, притаившегося в тени, напомнил мне, что такое ужас. Должно быть, это медведь - единственное существо, которое может быть таким большим. Его рот был открыт, и в воздухе плавал ровный поток горячего дыхания. Я ожидал этого, имел теории о том, что это могло быть неправильным или правильным. Иногда медведь – это просто медведь.

Скальпы запятнали мои руки засохшей кровью, когда я встал, и эти два светящихся глаза, казалось, вращались в массивном черепе, когда они смотрели на пистолет, лежащий на бревне рядом со мной.

- Подношение мяса, скальпы белых людей. Мне нужно поговорить с тобой.

Медведь не ответил, когда я бросил четыре куска шерсти и плоти поверх него в темноту. Его глаза долго смотрели на меня, прежде чем он издал длинное дрожащее фырканье и неторопливо ушел в ночь.

Я снова сел на бревно и стал ждать. Мои мысли, как всегда, вернулись к Централии, к лицам двадцати двух мужчин, которые не хотели умирать. Некоторые из них все еще кричали из бутылок в моем дилижансе.

Конечно, мы выиграли битву после этого; их скальпы были достаточно хорошей платой, чтобы гарантировать это. Это было сделано ради дела, а не в моих целях. Причины были для болванов и простаков, которые верили, что мир несется на крыльях ангелов, и чаще всего они находили пулю.

Что-то шевельнулось на краю света от костра. Я уже давно ожидал, что огонь погаснет, но все растопки, которые собрал мой учитель, горели хорошо и сильно. Я держал руку на пистолете, когда из темноты вышел человек. Он был одет в меха и мокасины. Белая краска на лице придавала ему вид мертвеца, вышедшего прямо из могилы. Его лоб был содран, скальпирован так же, как и у его людей. Куски тотемов и драгоценностей висели у него на шее, все еще капая кровью из перерезанного горла. Два глаза, которые горели с дикой интенсивностью, уставились на меня.

Мертвый Медведь, мой учитель.

Я спокойно поднял руку, и он сделал то же самое, не двигаясь и не говоря ни слова. Пистолет не шептал мне, чтобы я стрелял, не тогда, когда не было пролитой крови. Он сел на противоположное бревно и уставился на меня широко раскрытыми глазами, так что чернота почти касалась краев.

- У меня пленник, который знает, где найти убийц, я подобрал его в Форт Силле. Надеюсь, вы знаете о том, что там произошло.

Старый шаман не ответил. Огонь мерцал в его глазах, его рот искривился в глубокой гримасе.

Откуда-то издалека донесся глухой рев. Койоты бежали с испуганным визгом, и раздавались звуки рвущегося мокрого мяса.

- Я собрал их истории, их души за то, что они сделали, что еще они сделают. Я клянусь в этом вами и своим словом.

Мертвый Медведь молча протянул руку и достал томагавк, вырезая узоры на земле, в то время как его глаза были сосредоточены, голова слегка наклонена.

- Между нами все закончилось не очень хорошо. Я извратил ваши учения так же, как и всех остальных... - я поднял пистолет так, чтобы он мог видеть. Он отпрянул, оскалив зубы. - Такая же реакция должна была быть и у меня, но вы, Лусианна, старый Штольцфус из аппалачей, все вы позволили мне научиться вашему ремеслу. Это долг, который я давно должен был выплатить.

Я сунул пистолет обратно в кобуру, подобрал брошенный прутик и закрутил его в красном пламени. Теперь наступил риск, опасность, которой я подвергну себя вместе с Джейком Хоу, хотя мне было не наплевать на его жизнь, пока он указывал мне на нужных людей.

- Вы злитесь, учитель, я вижу это ясно, как божий день. Похоже, вы убили много бизонов, и скоро, я думаю, перейдёте к людям. Я бы пошел тем же путем, если бы мое священное стадо было осквернено и меня оставили бы гнить под солнцем.