Громче, чем тишина. Первая в России книга о семейном киднеппинге

Также предвидя то, что для Новороссийского суда важны «понты», я готовилась перед этим заехать в Москву, чтобы получить справки с работы. Ведь теперь, помимо «ПодФМ.ру», я была официально устроена в общественной организации «Женщины нашего города», а также по контракту являлась журналистом холдинга «СУП-Медиа». Собрав все необходимые бумажки, я упаковала их в свой чемодан. Помимо документов, занимавших основное место, в нем теснились только Ксюшины игрушки, немного одежды да шлепанцы. По дороге из офиса, прямо в центре Москвы, ручка на моем чемодане предательски треснула, так что мне пришлось тащить его практически на руках. Я распечатала на Курском вокзале электронный билет и села на поезд до Новороссийска.

Глава 16

В город-герой поезд прибыл на следующий день поздно вечером. На вокзале меня встретили Рита и майор Дымовский. Ступив на платформу, вместо привычного страха я ощутила подъем. Я так долго готовилась к этому суду, что даже сломанный чемодан, набитый документами, укреплял во мне чувство правды и уверенности в скорой победе. Кроме того, у меня были друзья, поддержка многих людей и у меня была правда.

Андрей предложил остановиться у него в Краснодаре, но я решила навестить друга уже после суда. Времени было в обрез: заседания в Питере могли возобновиться в любую минуту, и я надеялась как можно скорее получить решение по порядку общения. Приставы и милиция уверяли, что, имей я на руках решения суда, они смогут действовать более решительно и обяжут Проценко предоставить мне дочь.

Поэтому, несмотря на угрозы Ромы, я решила, что поселюсь в самом центре Новороссийска, чтобы держать руку на пульсе.

Дымовский помог снять жилье в центре города – прямо между Октябрьским судом, городским храмом и центральным рынком. Комнату на втором этаже деревянной пристройки мне сдала пожилая женщина, представившаяся бабой Надей. Одинокая старушка впечатлила меня своим шикарным садом и количеством кошек. В саду росли цветы, сливы, вишни, виноград, шелковица, и все это утопало в благоухающих зарослях живой изгороди. Хозяйка обожала котов, позволяя им шалить в своем маленьком королевстве. Помимо ухода за котами и растениями, баба Надя вела активную общественную жизнь, будучи председателем органов местного самоуправления. Время от времени она выходила во двор, одетая в строгий винтажный костюм, раздавала поручения своим кошкам, а затем уходила на собрания.

Конец июня в Новороссийске был такой же скороспелый, как урожай в саду у хозяйки. На следующий день после своего приезда я собралась с духом и отправилась по знакомым адресам.

Сначала навестила место «призрачной» регистрации Проценко. В дверном проеме квартиры на улице Новороссийской Республики пылились счета за электричество и рекламные объявления. Открытый почтовый ящик также был полон газет и извещений. Соседка с подозрительностью следила за мной из окна.

Покинув дом-призрак, я отправилась в суд, собираясь уточнить дату первого рассмотрения. Несмотря на то что судья из Невского суда выполнила мою просьбу и дело из Петербурга в Новороссийск было доставлено довольно быстро, на сайте Октябрьского суда не было указано, к кому из судей оно поступило.

И вот так сюрприз! Оказалось, что судья Иванова ушла в трехмесячный отпуск, поэтому дело о порядке общения с Ксюшей попало на рассмотрение к другому судье! Это обстоятельство казалось чудесным знаком и очень меня воодушевляло. Теперь я ждала первого заседания суда с тем же нетерпением, с каким гимназистки ожидают первого свидания.

Зайдя в бизнес-центр, где работал Рома, я прокручивала в голове нашу последнюю встречу в офисе в Петербурге. Каким бы уверенным в себе и спокойным он ни пытался тогда казаться, ему не удалось обмануть собравшихся. Ни хорошие манеры, ни обаяние не помогли Роме скрыть надменности и лицемерия; и на глазах у всех присутствующих, включая собственного начальника, Проценко продемонстрировал искусство манипуляции и эмоционального дистанцирования, которыми так хорошо владел. Он совершенно не испытывал сочувствия ни ко мне, ни к кому бы то ни было, обесценивал потребность в матери у ребенка, как и мои материнские чувства, и ловко уклонялся от ответственности за свои действия. Помню, как меня еще долго после той встречи с ним била внутренняя дрожь, вызванная его неадекватным ситуации хладнокровием.

Охранник при входе в бизнес-центр узнал меня и поздоровался. Я поднялась в кабинет, но на работе Проценко не было. Немного подумав, я позвонила Никите в Петербург.

– Два дня назад он взял больничный, – растерянно сообщил Никита. – Сейчас попробуем с ним связаться.

Вскоре Никита перезвонил и сказал, что Роман на звонки не отвечает. Казалось странным, что Проценко взял больничный как раз в тот день, когда я приехала в Новороссийск. Даже несмотря на то что теперь я была знакома с его начальником, выяснить, где могут находиться Роман с Ксюшей, не удавалось.

В назначенный день вместе со мной в суд пришли несколько наблюдателей и журналистка, освещавшая историю похищения Ксюши в местном журнале. Ромы на суде не было.