Громче, чем тишина. Первая в России книга о семейном киднеппинге

– Выходи на улицу, Немец уже подъехал! – услышала я в телефонной трубке радостный голос своего нового приятеля. Взгляд скользнул вниз – под окнами ждал Толик. Несмотря на свои тридцать, он был уже седой. Толик находился в Новороссийске по работе, но о войне, которая призвала сюда меня, знал не понаслышке. Мы стали дружить, как дружат сослуживцы.

Надо собираться. Вместе с ним приехал некто по кличке Немец. Толя решил устроить мне долгожданный сюрприз и познакомить с «главным фриком» Новороссийска. Я была немало заинтригована легендами об этом Немце. Причем некоторые из характеристик Немца были настолько противоречивыми, что ставили под сомнение даже само его существование. Так, рассказывали, будто Немец – буддист, что однажды он проходил загадочные обряды и инициации где-то на Австралийском континенте. И еще, возможно самое главное, у Немца имелась особая страсть к коллекционированию антикварных автомобилей и холодного оружия всех времен и народов. Я всегда тяготела к незаурядным личностям, а тут, в глухом тупике Краснодарского края, мне оставалось рассчитывать лишь на нестандартные решения.

– Выходит, не обманывали, – подумала я, спускаясь вниз. Перед моим домом, поблескивая хромированными деталями, стоял ретро-«мерседес» цвета хаки.

«Интересно, какого он года?» – думала я, пока шла к машине, пыталась прикинуть возраст этого красавца. Современники блестящего на солнце «мерседеса» наверняка уже нашли для себя вечный покой на свалках. Этот же экземпляр смотрелся не только ничуть не хуже молодого поколения, но по стилю и стойкости вовсе мог дать ему фору. Из необычного автомобиля, поймавшего в ловушку время, навстречу мне вышел мужчина неопределенного возраста и племени, в шляпе и старинных дорогих очках. Кто бы мог сомневаться? Хозяин всегда похож на свой автомобиль! Немец тоже был в стиле ретро. Он сочетал в себе какую-то исконную мужскую дикость и при этом галантность джентльмена. «Вот она, таинственная формула харизмы», – заключила я, когда он открыл передо мной дверцу. Пока я размышляла о ловушке времени, машина отъехала от дома в сторону набережной.

– Пристегивайтесь, – сказал Немец. По улице масляной пленкой растеклась толпа гуляющих горожан. Я разглядывала их, особенно семьи, шедшие за руку с маленькими детьми. Вряд ли они осознавали, какое это счастье – обычная воскресная прогулка. Судя по реакциям пешеходов и водителей, стало ясно, что наш проезд в ретро-«мерседесе» по Малой Земле Новороссийска не остался незамеченным.

Толя выглядывал с заднего сиденья так, словно маленький мальчик перед долгожданной поездкой с отцом на рыбалку. Пока мы увлеченно беседовали с Немцем, я даже не заметила, как закончилась городская набережная, мы поднялись наверх, и машина въехала в безликий гаражный кооператив. Совершив несколько нехитрых маневров, Немец припарковал свой хромированный «танк» у одного из гаражей. Выйдя из машины и оглядевшись вокруг, я поняла, что мы находимся среди множества совершенно одинаковых гаражей, и при этом абсолютно неясно, в каком именно месте города. Но еще более странным мне показалось то, зачем в это прекрасное солнечное утро мы сюда приехали?

– Заходите и чувствуйте себя как дома! – с достоинством произнес Немец, и я заметила, что Толя был растерян не менее моего. Без ключей, во всяком случае, мне так показалось, словно нажав на невидимую кнопку, Немец легко распахнул тяжелые двери, и мы втроем переступили порог гаража.

Сначала я даже почувствовала себя немного обманутой, этакой девочкой среди игрушек для мальчиков. В гараже Немца были типичные мужские игрушки – большую его часть занимал пьедестал, в центре которого стоял блестящий мотоцикл легендарной марки «Харлей Дэвидсон». Вокруг него находились деревянные модели кораблей чуть меньше по размеру, кое-какие запчасти, а также автомобиль, стоящий у задней стены. Кажется, тоже ретро. Ничего интересного для меня в этой технике не было. Бегло осмотрев внутренности гаража, я отметила, что внутри он был намного больше, чем казался снаружи. В глаза бросились необычный порядок и чистота, не свойственные подобного рода мужским местам. Однако такая педантичность как раз была в духе Немца и оправдывала его прозвище.