Громче, чем тишина. Первая в России книга о семейном киднеппинге

– Дело в том, что эту картину художник создал одним прикосновением к холсту. То есть не отрывая руки от кисточки, а кисточки от бумаги, – сделав многозначительную паузу, он продолжил: – На такое способен только Мастер. Для создания этой «закорючки» необходимо глубокое чувство пропорции, созерцания, гармонии. Но также внутреннего понимания и чистоты. Необходима подлинная связь с жизнью. Подобные дзен-качества есть только у того художника, у которого главная кисть живет в сердце, – закончил Немец.

Тут я впервые вспомнила, что Немца считали буддистом. Но зачем буддисту коллекционировать оружие? Это оставалось загадкой для меня. Глядя на тот рисунок, взгляд следовал за простой и одновременно сложной линией. Вихрем закручиваясь в такт вечному порядку, она принимала обе крайности как единственно возможное целое…

Мы снова опустились на бежевый диван. Немец сел напротив за стол с мониторами. Еще три часа назад мы не были даже знакомы. Я знала, что сейчас Немец спросит меня о муже, который украл Ксюшу. Толя, запинаясь, уже начал неуклюже подводить наш разговор к этой теме. Хорошо зная все детали и подробности, он увлеченно пустился рассказывать о купленных решениях суда, об отсутствии правовых механизмов и о последствиях для ребенка. Немец только нахмурился и, не дав ему закончить, резко прервал.

– Почему ты до сих пор его не убила? – холодно спросил он, глядя мне прямо в глаза. Не ожидая подобного вопроса, я проглотила язык. Он пристально смотрел на меня. В его взгляде я распознала странное удивление.

– Твоя дочь у него или нет? Где он скрывается? – уточнил Немец.

– Да, у него. В этом городе, – боязливо ответила я.

– Так я и спрашиваю, почему же? Почему ты здесь, а он издевается над тобой и ребенком?

– Но… Так я же пытаюсь договориться, хожу в суд…

Немец прервал меня.

– Я могу тебе помочь. Дам тебе одну вещь. Это винтовка шестидесятых годов. Привезена из Калмыкии. Абсолютно чистая, еще не стрелявшая. Надо? Бери!.. – и он невозмутимо поднялся и направился в дальний угол гаража. За книжным стеллажом была еще одна встроенная ниша. Пока Толя следил глазами за его перемещениями, я продолжала смотреть в то самое место над креслом, где только что был Немец. Его слова все еще звучали в моей голове. Наконец, он вернулся с оружием в руках.

– Нет, не надо! То, что вы предлагаете… Это невозможно. Это же… – я не решалась произнести вслух то, о чем боялась даже и подумать. Я попросила горячей воды, чтобы выпить лекарство, так как к горлу снова подступил кашель.

– Девочка, да тебе просто надо убить этого урода! И забрать у гадостной свекрови своего ребенка… Разве ты не этого хочешь? – Немец явно не представлял себе других вариантов.

– Я хочу забрать Ксюшу! Но я не хочу никого убивать! Разве можно… человека… убить? – растерянно лепетала я. Толя недоуменно переводил взгляд с меня на Немца. Все это время Толя напряженно соображал, как же нам следует поступить: так, как делаю я, проигрывая раз от раза, или так, как предлагает Немец, коллекционер-философ, внушающий ему доверие и служащий авторитетом? Судя по всему, в этот момент Толя проходил очень важное нравственное испытание. И я, видимо, тоже. Первый раз мне предложили такой радикальный подход к вопросу и, более того, даже инструмент для расправы. Может, пришло время перейти эту черту, разделявшую нас с дочерью? Перейти из обороны в наступление?

– Значит, ты еще не готова, – прервал мои размышления Немец. – Тогда терпи и дальше!

Он вернул винтовку на место. Я молчала.

Немец был прав. Даже признавая обоснованность применения радикальных действий в этих обстоятельствах, я все же не считала себя вправе возвращать Ксюшу такой ценой. Я не желала смерти даже своим врагам. Но мне пришлось задуматься: сколько еще я смогу терпеть, пока не дойду до той черты, до той точки невозврата? Неужели когда-нибудь мне придется вернуться к нему в гараж и поступить так, как он советует? Возможно. Но в тот момент я пришла к выводу, что такой путь не для меня.

Глава 10

Как хотелось поскорее пережить эту безжалостную зиму. Кажется, она состарила меня лет на сто. Когда неизменный пейзаж за окном с видом на закрытое кладбище «Солнечное» стал совсем невыносим, а кашель понемногу утих, я заставила себя выйти из дома, взяв с собой ноутбук, чтобы написать очередные обращения и заявления.

– Здравствуйте! У вас есть Wi-Fi? – спросила я официантку в первом попавшемся кафе.