Громче, чем тишина. Первая в России книга о семейном киднеппинге

Я перечитывала заключение экспертизы, когда взгляд застрял на фразе «неизвестные факторы в семье отца и бабушки…». Бедная моя девочка! Психотропные таблетки, чтобы заглушить любовь к матери? Кулаки сжимались, хотелось плакать. Но еще почему-то рисовался портрет Ромы. Его поведение в наших отношениях было «деформированным представлением о мужских и женских ролях в семье» – в какой-то момент я стала для него мамой, и он не смог простить мне моего желания уйти. Ведь сам являлся жертвой материнской депривации. Вспомнились его рассказы о детстве и о сложных отношениях с собственной матерью. Лариса отдала Рому на воспитание бабушке: поэтому первые семь лет Рома, а затем и брат Руслан, росли у бабушки и дедушки в Новороссийске. Может, именно эта депривация и разлученность и привела братьев затем к такой необъяснимой жестокости, враждебности к окружающим? Они оба не имели друзей, зато были чрезмерно сфокусированы на карьере.

Тогда я еще не знала, каким бывает психопат, и, думая о Роме, могла лишь отметить фрагментарно черты его личности: избегание вступления в значимые отношения с другими людьми, часто необоснованная агрессия, нестабильная самооценка, которые компенсировались переносом привязанности, в частности гиперпривязанностью сначала ко мне, а затем к дочери? А что будет, когда Ксюша повзрослеет и сама захочет жить со мной или вовсе отдельно? Он воспримет это как предательство? Отвергнет ее, вычеркнет из жизни, как до этого свою мать, а затем и меня?

Глава 19

Принятые президентом Медведевым поправки в Семейный кодекс продолжали активно обсуждаться в СМИ. В июне мне позвонили журналисты с НТВ.

Наткнувшись в интернете на наше письмо к президенту, они хотели пригласить пострадавших матерей на ток-шоу. Журналисты пытались связаться с Проценко, обещали привести в студию Панина и, возможно, даже Нюсю, но переговоры с Юлей зашли в тупик. Она больше не верила журналистам и не шла с ними на контакт. А мы с Женей наивно доверяли словам приехавшей в Питер корреспондентки и помогали уговорить Юлю публично поднять проблему на центральном канале. В результате в Москву отправились только мы с Женей. Несмотря на заверения продюсеров, мы оказались участницами ток-шоу, целью которого было не решить проблему, а просто создать шум, заполнить эфир.[6]

В зале, помимо Панина, были его друзья-артисты и его адвокат. А также на стороне Панина находился уже знакомый нам Батурин. Вообще, действующие лица раз от раза не менялись. Этот эфир мне хорошо запомнился: не только потому, что вскоре после него арестовали и посадили Батурина, но и потому, что реплики участников были до боли знакомы и напоминали их «правила жизни».

Алексей Панин высказался в духе того, что никого никуда не забирал, что дочка Нюся с самого рождения живет с ним, а «так называемая» мама Юля никогда не принимала участия в воспитании своего ребенка.

Виктор Батурин сообщил, что никогда не задавался вопросом, с кем должны жить дети, поскольку они всегда жили с ним, все четверо. Затем цинично подметил, что решение суда о проживании с матерью – это всего лишь «решение суда о проживании с матерью…».

Пока мы с Женей наблюдали за происходящим по монитору и готовились идти в атаку, в зале зазвучал уже знакомый мне голос. Лариса Горчакова, как и ранее, за словом в карман не лезла и обвинила обоих в хамстве, неуважении к суду и доведении ситуации до абсурда.

Когда мы с Женей по команде режиссеров вступили на съемочную площадку, до меня вдруг дошло, что нас бросили в вольер с тиграми, как кусок сырого мяса.

Обескураженная, я призналась в том, как тяжело было слушать то, что здесь сейчас звучало. Что все это тонет в море слез, ведь буквально вчера мы уезжали от Юли на эту программу. Что я бы, может, и поверила господину Панину, если бы я не знала Юлю и если бы я сама не оказалась в подобной ситуации. И что порой кажется, что психотип мужчин, забирающих детей у матерей, практически одинаковый.

Виктор Батурин, однако, перебил меня, обвинив в том, что «сама виновата – бросила и убежала». И назидающе добавил, что «надо учиться нормально обращаться с мужчинами».

Затем на экране показали видео Жени, снятое, когда она пришла на встречу с сыном Артуром. Бывший муж повалил ее на землю, а между ними оказался ребенок. Женя лежит на ступеньках перед подъездом, обняв сына. На нее наваливается бывший муж, пытаясь вырвать ребенка. Евгения просит его убрать руки, Артур тоже просит папу убрать руки. «Артюшечка, миленький, ты с мамочкой хочешь остаться?» – спрашивает Чахоян. – «Да», – отчетливо говорит ребенок. – «И я с тобой хочу!» Бывший муж бьет Евгению ногами и вырывает Артура.