Гроссмейстер

– Ты еще долго тут разглагольствовать собираешься? – насмешливо поинтересовался Погожин.

– Еще немного! И я видел, как вы затряслись от страха, когда мы извлекли на свет божий Маргариту, причем в целости и сохранности! А?

– Ворона кума! – бросил Погожин с кривой ухмылкой.

– Зато, как удачно для вас, что она потеряла память! А если и вспомнит – так только Воровского и Пискова! А ваш «бедный Юрик» становится теперь опасным! Ведь спасая себя от обвинений, он непременно переведет стрелки на вас! И вдруг! Какая удача! Этот придурок Сечкин убивает Пискова… даже как-то слишком удачно, не находите?

У меня холодок побежал по спине, особенно, когда я услышал ответы Погожина.

– Себя и вини, – негромко произнес он и вздохнул.

– В смысле? – изумился Арсений.

– В прямом! Кровь Пискова на тебе! – Погожин ткнул пальцем в Арсения. – Если бы не ты со своим долбаным расследованием, то Юра был бы жив.

– Ну, знаете ли… – возмутился мой друг.

– Знаю! – отрезал Погожин. – Надо было вначале со мной все обсудить. А ты вылез с Маргаритой и обвинениями против Юры… Он не был моей целью! А Сердюков слишком любит свою дочь, чтобы прощать такие вещи. Просто после моего разговора с Сечкиным это случилось быстрее…

– Разумеется… – кивнул Арсений. – Между прочим, Писков, когда рассказывал нам про вас, упомянул, что вы прекрасный шахматист. То есть, человек, который может планировать партию и рассчитать следующий ход…

– Да, я могу рассчитать и рассчитаться, – произнес Погожин таким ледяным тоном, что я ощутил холод в спине.

Строганов скрестил было руки на груди и нахмурился, но через мгновение снова замахал ими, как крыльями.

– Он не был вашей целью, конечно… Но кто тогда главная цель? Главная жертва? Воровский? Маргарита? Или, может быть, Сердюков?

При этих словах Погожин чуть приподнял брови, но при этом не проронил ни слова.

– Помните, я уже делал предположение, что похищение Маргариты было совершено с целью устранения Сердюкова? А вы мне сказали, что в этом нет смысла, потому что «контора пашет, доходы идут». А если предположить, что его хотели устранить не как бизнесмена, а как человека? Не из экономических, так сказать, соображений, а из личной мести!

– Ого! – только и произнес Сергей Миронович.

– Это было красивое решение: одним ударом рассчитаться сразу и с Воровским, и с Сердюковым! Поскольку не найди мы Маргариту, он бы просто зачах. Ваш старинный приятель! – уточнил Арсений язвительно.

– Мой старинный противник, – поправил Погожин, улыбаясь. – Мы с Сердюней уже много лет играем эту партию… он черный король, а я белый…

Я уставился на Погожина, да и Арсений, как мне показалось, был слегка изумлен. Сергей Миронович стал каким-то задумчивым, блуждающая улыбка была отражением его внутренних переживаний, размышлений…

– А Маргариту вам было не жаль? – спросил Арсений.

Погожин, видимо, все еще пребывал в своих мыслях и отвечал как будто издалека:

– Ну… конечно, было жалко… Девка-то хорошая. Все-таки она совсем не похожа ни на мать свою, ни на отца. Поэтому и нравилась мне. Можете не верить, но слава Богу, что она нашлась! Да. – Он покивал головой, соглашаясь со своими словами, перекрестился и затем добавил: – Но ты же во время игры жертвуешь фигурами и о них не плачешь? И я тоже.

У меня глаза на лоб полезли, а Строганов, наоборот, прищурился на Погожина.

– Мне и вас жалко, так что ж теперь? – невразумительно выразился тот.

Когда до меня дошел смысл его слов, я ощутил слабость в ногах и присел на кирпичи.

– А я понял! – громко оповестил нас Арсений. – Вы просто завидовали! Вот и все! Обыкновенный мелкий завистник!

Настала тишина, которую неожиданно нарушил крик Погожина:

– Что? Что ты там понял, моська? Что вы вообще можете понять, пешки? Своими куриными мозгами! Кому я завидую? – он побагровел, вскочил и мне показалось, что он сейчас бросится на моего друга.

Столь резкий переход из заторможенного состояния в буйное я видел только у больных людей. Но Погожин? Мне казалось, что он здоровее всех нас, вместе взятых!

Вбежали охранники:

– Сергей Мироныч?..

– Во-он! – повернулся он к ним и указал пальцем в сторону выхода.

– Поняли! Виноваты! – испуганно попятились они.

– Как, кому завидуете? – равнодушно пожал плечами Арсений. – Сердюкову, конечно! Разве нет?

– Дураки! – простонал Погожин. – Ну почему вокруг одни дураки? Кому? Чему завидовать? Денег у меня больше, власти, возможностей тоже… чему я буду завидовать? Я ему не завидовал, – чуть более спокойным тоном добавил он.

– Ну а как же, – мягко заговорил Арсений, – у него сразу было все, досталось от родителей, а у вас… вы же все сами добывали… разве нет?

– Пф! Ну, было! Но это когда было? – внезапно успокоился он. – Сто лет назад! Конечно, тогда мне было обидно, но это меня и подзадоривало: надо столько заработать, чтобы Георгия переплюнуть! И мне удалось! – в его голосе послышалась гордость.

– А насчет партии вашей? Ну, игры с Сердюковым, – вкрадчиво спрашивал Строганов. – Вы ее выиграли? Или ничья?