Гротенберг. Песнь старого города

Трактир «Хромой Гусь» был простеньким заведением, расположившимся аккурат в одном из трехэтажных зданий на углу, где сливались воедино две узкие улицы. Идеальное место, чтобы собирать побольше людей внутри. Асари огляделся вокруг, и, подыскав место потише в глубине здания, тащил за собой и Сегеля. Он подметил на косяке две печати, выписанные кровью. Они были знакомы ему ещё с детства. Защита от зла, и от злонамерения. Проходя мимо них, мужчина почувствовал, что какая-то сила от них всё-таки исходит.

Проходя мимо зеркала, он заметил ещё кое-что. Они с Асари изменились внешне. Его спутник теперь похож был на обычного паренька. Растрёпанные грязные волосы непонятного оттенка — выцветший блонд — и неприметные черты лица, заметно побледневшая кожа, и карие глаза. Сегель же теперь походил на обычного портового рабочего. На них он насмотрелся в своё время вдоволь, всё-таки старший брат там тоже работал какое-то время. Пока его не убила одна из банд, когда он отказался провозить контрабандный груз. «Весёлый Сэм» — глава контрабандистов — на следующую ночь «неудачно» выпал с балкона своего здания. Чистая случайность, и причуды судьбы, как думали в городе. Сегель же в этот день не пришёл к своим друзьям в паб, чтобы обсудить дело. Само собой, они на утро, услышав о таком «несчастном случае», всё поняли, и вопросов не задавали, когда он, мрачный как грозовая туча, пришёл к ним. Выразили соболезнования, похлопали по плечу. Об его убийцах разговор не заходил.

Изменения во внешности были лёгкими, но насколько же они меняли лицо.

— Ну, и как? — Асари смотрел на Сегеля с любопытством, улыбаясь ему весело. Кажется, он был смущён тем, что сам наёмник выглядит под гнётом воспоминаний мрачно, но делал вид, что всё в порядке. — Если что-то не нравится, я могу и слепить что-то более тебе приятное, но помни о том, что нам не нужно выделяться, правильно?

Сегель лишь кивнул.

— Ничего. Меня всё устраивает. Во всяком случае, я и без того не часто смотрелся в зеркало. Пусть другие видят во мне то, что посчитают нужным.

Асари покачал головой, но ничего не ответил, а махнул рукой подавальщице.

— Дорогуша, можно нам медовой по кружечке! — Его тон голоса на мгновение показался наёмнику другим. — А ещё, что у вас из утреннего рациона сегодня?

— Не нужно так кричать на весь зал. — Проворчала женщина, подмышкой держащая пустой поднос. — Мясное рагу, тушёная рыба с овощами, похлёбка, и вот недавно привезли свежий хлеб из булошной. Если у вас есть время и деньги, можете глянуть в список, и получить чего посытнее.

Асари бросил мельком взгляд на Сегеля, а потом хмыкнул.

— Рыбу, и пивка тогда мне давай, а ты чего будешь? — Он взглянул снова на попутчика. Сегель хмыкнул под нос, что ему так-то без разницы, что его живот тут же подтвердил тихим гулом.

— Рагу, и, наверное, бренди.

— Не крепко ли с утра? — Усмехнулся Асари, хитро улыбаясь. Улыбка, казалось, была неотъемлемой частью его образа.

— В самый раз, чтобы в голову не лезла всякая дурь. — Отмахнулся мужчина, и глянул в окно, складывая руки. Они обменялись ещё парой фраз, и после выложили деньги за обед. Женщина удалилась в сторону стойки, а потом скрылась за неприметной дверью в глубине трактира.

— «Чтобы в голову не лезла дурь» — медленно повторил Асари, уже без улыбки, выдавил усмешку, — интересная мысль. Я запомню.

Сегель снова посмотрел на него. Он сидел, вольготно развалившись на стуле, и нетерпеливо перебирал пальцами по столу. Кажется, он о чём-то размышлял, и сейчас его разум находился далеко от этого места.

Основными посетителями этой таверны, как и ожидалось, были рабочие с фабрик. Они негромко о чём-то беседовали друг с другом, похоже, делясь опасениями по поводу прошлой ночи, и обстановки в целом. Кто-то выражал сомнения по поводу действий ордена, кто-то вспоминал то, как они защищали город, когда только появились первые обращённые. Что тогда «орден Литании действительно беспокоился о сохранности жителей, а не подчинялся идеалистичной твари». Зал был заполнен наполовину, и оттого, похоже, всё было спокойнее. Как оказалось, недавно прошла делегация короля по улицам — всего пару ночей назад, но из замка никто так и не вышел. Снова.

— Как думаешь, — наконец проговорил Асари, всё также смотря в пространство, — почему Мэйнард только сейчас решила покинуть дворец и выступить перед людьми?

— О чём ты?

— Ты не знаешь? Вчера вечером проклятая герцогиня отправила глашатаев по городу, а сама вышла на площадь, и объявила, что празднество божеств будет проведено так, как положено, несмотря на чуму. Эта весть охватила город, но герцогиня вышла после на площадку перед замком снова, и объявила, что готовит лучшую церемонию, какую не видел Гротенберг за последние два десятка лет.

— Я не знал об этом. Я... потерял сознание, кажется, когда только расположился в трактире. Я вообще не планировал вникать ни в какие местные празднества, или интриги. Мне их в своё время хватило с лихвой. Мне это было совершенно не нужно. Да и сейчас не то, чтобы нужно на самом деле...