Грозовой фронт

– Кажется, морская болезнь не обойдёт меня стороной, – едва слышно пробормотала Анабель, когда корабль вышел в открытое море.

Талира прошлась до кормы и распахнула створку дверей, что выходили на балкон.

– Пойдём, там будет лучше. – Остановившись снаружи, она ухватилась за резные поручни ограждения и оглянулась на побледневшую служанку: – Дыши полнее и смотри на горизонт – полегчает. Ну же, рассказывай, – улыбнулась она, – кто из гвардейцев запал тебе в душу?..

* * *

До смерти осточертела вся корабельная пища – как ни старался кок, но спустя уже неделю плавания питаться приходилось явно не самой свежей едой, пусть и старательно приготовленной со всеми соусами и специями.

Немного мутило, особенно когда на несколько дней корабль оказался в слабом шторме. Но Талира держалась не так плохо, как она предполагала. То морское путешествие много лет назад казалось ей сущим кошмаром – она не стала признаваться Анабель, как слаба была и как тошнило от бесконечной качки. Зато сейчас, может, благодаря сосредоточенности на другом, ей стало легче.

То и дело оставляя служанку мучиться в каюте, Талира поднималась на верхнюю палубу, чем вызывала необычайное оживление всех на корабле. Но осенняя непогода встречала без радости – пронизывающим ветром и колючими брызгами, и, как следует намёрзшись, Талира возвращалась в кают-компанию.

В один из дней после очередного пересоленного ужина, вкус которого помогло скрасить лишь лучшее вино из императорских запасов, за бортом уже сгустилась ночь и беспокойные воды с настойчивостью били в корпус. Но огромный шкипп шествовал по волнам с истинной королевской грацией, будто с превосходством кланяясь высоким гребням и снова гордо взмывая вверх.

Адмирал переговаривался с адъютантом, а Талира смотрела на тёмное море с непонятной тоской. Неприятной тоской. Не хотелось чувствовать этот лёд в груди, от которого озноб и мурашки проходили по оголённым из-за сползающей накидки плечам.

– Всё спокойно, адмирал? – уточнила она у стоявшего рядом Алмейры да Косты.

Мужчина почтительно поклонился и ответил:

– Да, ваше величество, всё спокойно. Если не переменятся ветра, то в течение недели мы достигнем прибрежных вод архипелага. По последним донесениям, Сан-Ковен по-прежнему в наших руках, так что сможем пришвартоваться прямо в сердце Итена. Надеюсь, никаких внезапных встреч с неприятелем нам сейчас не грозит.

– С таким бравым сопровождением, думаю, нам и вовсе нечего опасаться, – неопределённо кивнула Талира в сторону, имея в виду эскадру из десятка кораблей, следующую параллельным курсом на небольшом расстоянии – даже отсюда можно было различить горящие на бортах фонари и тёмные в сумерках ивварские флаги.

– Ваша безопасность превыше всего, ваше величество, – с истинным почтением произнёс адмирал.

Корабельный оркестр начал новую, особенно пронзительную мелодию – раздались первые ноты из распахнутых дверей кают-компании. Талира рассеянно слушала медленное вступление скрипки и щемящий голос флейты, которые особо хорошо ложились на шум волн за бортом и поскрипывание досок.

Адмирал ненадолго оставил её, присоединившись к канцлеру, что поднялся на палубу, и Талиру вдруг охватило острое одиночество. За эти две недели они почти не виделись с Эваном, встречаясь лишь на завтраках и обедах. Ужины Верховный Служитель не раз пропускал, отговариваясь неважным самочувствием. Да… кажется, море совсем не его стихия.

Талира плотней закуталась и усилием воли прогнала странную тягу, точно зовущую броситься в набегающие волны, которые с высоты верхней палубы казались столь далёкими. Да ещё эта музыка… Она навевала воспоминания о покинутом дворце и всём том, что она оставила в столице. Многие продолжали веселиться, слышались предложения начать танцы под ускоряющийся ритм мелодии, которая набирала силу и разносилась по морю, но у Талиры в душе росло смятение.

Попросив всех ненадолго оставить её в одиночестве: едва ли императрице может грозить какая-то опасность на корабле, полном гвардейцев и солдат, да ещё в той части, куда простые матросы не допускаются и близко, Талира спустилась вниз и отправилась в сторону тесной палубы с рядом плотно завешанных шторами каморок-кают высшего офицерского состава.

На самой корме этого огромного многопалубного монстра была и каюта Верховного Служителя. Захотелось снова обсудить с Эваном дальнейшую судьбу… а может, просто убежать от собственных странных чувств. Может, стоит найти Верховного и в умиротворяющей тишине рядом с его книгами обрести ненадолго покой.

Стоявшие на страже в начале палубы солдаты почтительно расступились, а потом снова вернулись на места, молчаливо и чётко. Ещё совсем молодые – охранять офицеров и знать Империи для них огромная честь.

Талира шла, сопровождаемая скачущими огнями фонарей и затихающими звуками оркестра, как вдруг услышала приглушённый голос Эвана за дверью каюты, а затем вдруг своё имя. И снова – неразборчивый говор. Она остановилась и затихла, держась за стену. Интересно, с кем же так привольно он обсуждает её?