Грубая обработка

Резник подержал дверь, пока она выходила на дорожку. Уличные фонари отбрасывали длинные тени на неподстриженную траву. Продолжало подвывать через равные промежутки, но уже другим тоном, сигнальное устройство.

— Если я буду показывать это место, я обязательно вначале позвоню.

— Оставьте сообщение для меня в участке.

— Конечно.

Теперь, когда она была за порогом дома, никто из них в действительности не хотел, чтобы она уходила.

— Вы на самом деле думаете, что я должен снизить цену?

— Может быть, и нет. Пока, во всяком случае.

— Хорошо. Доброй ночи.

— Доброй ночи. И извините…

— Нет, все в порядке.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Он слышал, как шагала Клер Миллиндер, как открылась и захлопнулась дверца ее «морриса-минора». Все еще гудело сигнальное устройство автомобиля, и Резнику было интересно, сколько времени еще пройдет до того, как владелец или проезжающий полицейский выключат его. Фары автомобиля Клер прочертили дугу на противоположной стене, и он успел заметить ее лицо, прежде чем машина скрылась из виду.

Вернувшись в гостиную, он стал свидетелем того, как Диззи и Пеппер с жадностью пожирают остатки ее бутерброда. Резник посмотрел на свои пластинки, подумал о Лестере Янге, о Джонни Ходжесе, но не смог ни на ком остановиться. Он прошел на кухню, открыл ящик и вытащил нераспечатанное письмо своей бывшей жены. Затем взял миску из мойки, повернулся к плите и зажег газ. Пламя лизнуло край бумаги, потом охватило весь конверт. Когда огонь разгорелся по-настоящему, Резник бросил письмо в мойку и ворошил его концом ножа, пока не убедился, что все полностью сгорело.

Оставшийся пепел он спустил вместе с водой, чтобы не оставалось ничего.

15

— Гарольд! — Голос был такой приторный, что напоминал соус для спагетти, который делала мама. — Фриман и я сидим в «Ройяле», в верхнем баре. Было бы здорово, если бы вы присоединились к нам и выпили пару стаканчиков. Расслабьтесь. Давайте обговорим все вместе.

— Пошли вы… — ответил Гарольд самым серьезным тоном.

— Кто это был? — крикнула Мария от лестницы. Ее ноги, влажные после ванны, белели под халатом. «Если считать время, которое она проводит в этой хламиде, — подумал Гарольд, — все остальное из ее гардероба можно было бы просто выбросить».

— Никто.

— Но ведь кто-то звонил!

Гарольд оставил жену с ее собственными догадками и пошел искать себе утешение. Все, что он мог сейчас сделать, это взять кока-колы и вообразить, что он хозяин в доме. Он открыл бутылку виски.

Он посмотрел, сколько спиртного осталось в его стакане, и решил удвоить порцию.

— Гарольд! Налей мне выпить и принеси сюда наверх.

Он подошел к двери и закрыл ее, чтобы не слышать ее крика.

— Иди ты, — проговорил он тихо и осторожно, боясь, что она услышит и подумает, что он на самом деле зовет ее к себе.

— Посмотри на это, вон туда. Посмотри на них.

Грабянский посмотрел в сторону громадного растения в горшке, на декоративную колонну.

— Где?

— Там. Иисусе, как ты можешь не видеть их? Стол в углу, за пианино.

Грабянский увидел двух женщин в возрасте примерно двадцати пяти лет, в черных платьях с глубоким вырезом, с золотыми украшениями.

— Ну и что?

— Пойдем туда.

— Зачем?

— Присоединимся к ним.

— К чему нам это?

— Джерри, ты не думаешь о деле?

— Просто я голоден.

— И ты предпочтешь пищу?

— Несомненно.

Грайс покачал головой почти в отчаянии.

— Кроме того, — заявил Грабянский, — они, вероятно, ждут кого-то.

— Конечно. Первого человека, который потрясет перед ними ключом от двери и попросит их пощупать его бумажник.

— У нас нет ключа от двери.

— У нас есть нечто лучшее — пять минут, чтобы смотаться.

Грабянский встал.

— Так-то лучше, — сказал Грайс. — Только моя — слева, хорошо?

Грабянскому было все равно.

— Я иду не туда.

— Тебе надо еще раз пописать?

— Иду есть. Ты оставайся здесь и подхвати что-нибудь… знаешь, многие болезни передаются через секс.

Грайс ухватил Грабянского за пиджак. Оба были в своих лучших костюмах, тех, которые надевали, когда грабили дома Роя и Стэнли. Это была идея Грабянского. Он вырос на историях о грабителе-джентльмене Раффлзе. Его любимым фильмом был «Держи вора» Хичкока. Всякий раз, когда Джерри смотрелся в зеркало, он испытывал разочарование, не видя в нем Кэри Гранта.

— Мы уже опоздали, — заявил Грайс раздраженно.

— Поесть?

— Да посмотри ты!

Двое мужчин уже подсели к столику женщин и дружески болтали. Они вытягивали шеи, чтобы лучше рассмотреть то, что открывали вырезы их платьев, и наверняка придумывали, что будут говорить своим женам.

— Пошли, — бросил Грабянский.

— В китайский?

— Китайский.

Мария Рой три раза переодевалась, прежде чем спустилась вниз. Ей было бы легче подобрать платье и все остальное, если бы она была в состоянии вспомнить, к какому из ее нарядов Гарольд проявил интерес или хотя бы заметил его. Наконец она остановилась на блузке из шелка с высоким воротом и широких брюках. Она капнула духами на запястья, за ушами и совсем чуть-чуть между грудями, прежде чем поднять молнию на жакете.