Грудь в крестах

Подходят они на триста метров, а я уж на прицел взял всадника справа от центра. Винтовка моя, как и все во взводе — в тот день, что отдыхали все, а я контуженый валялся — приведена мастером полковым была к нормальному бою. Так что я, хоть и не пробовал, но уверен, Перек уж если сказал — так и есть. Так, себе думаю — ствол винтовки у меня восемьдесят сантиметров, если от глаза — метр, плюс-минус. Мушка шириной миллиметр, это я где-то в наставлениях читал, запомнил. Значит — как башка жертвы по ширине мушки станет, с шапкой вместе — так и есть триста метров, туда-сюда. Егометрия-наука, понимашь… Все, пора! Выцеливаю лошадке в грудину.

— Стрелкам, по моей команде, остальным приготовиться… А-агонь!

И грянули, и славно грянули! Трех с седел долой, двое, в том числе и мой — лошадки завалились, бьются. Затвор, патрон, затвор, цель, выстрел, мимо, затвор, патрон, затвор, цель, выстрел, завалился, затвор, патрон, затвор… Ага, вон и пуговки уже видать, или еще что из амуниции блеснуло, медалька что ль…

— Всем пачку — беглый! — и понеслось. Любо-дорого — вылетело еще несколько с седел. Грохнулось еще с десяток лошадок… Метров сто осталось, скачут, но успеваем, да и сильно меньше их, как бы не вполовину уже… кто там не уймется? — Прекратить огонь! Заряди, и к бою, в упор бей сам!

Щелкают в магазин патроны, а всадники все ближе. И не сказать, что их уже много — десяток мы точно выбили… Шансы есть! Ну, давайте, рубаки, вытаскивайте свои шаблюки! Все даже без моей команды вылезают из-под тентов, становятся поплотнее — каре-не каре, но сука штыки у нас длиннющие, и винтовки тоже! Ну-ка, отведайте! Давайте-давайте, потянулись за своими селедками! А мы еще ведь и стрельнем!

Хер в нос. Стрельнули они. Я полностью облажался. Эти тварюки повытягивали вовсе не сабли, а длиннючие револьверы. Рейтары! И лупанули они по нам. Со скаку, в упор практически. За полсекунды до их выстрелов лишь понимаю, как лажанулся, заполошно ору

— Огонь! — и навскидку стреляю, одновременно с кавалеристами.

А дальше все смешивается в какой-то чортов ералаш. Длится он не долго — всего пять патронов. Стоять на месте страшно, пячусь с каждым выстрелом к телегам. Одно хорошо — в упор. Из винтовки в упор — проще, чем из пистолета. Точнее. Как палкой ткнул, не глядя — и готово, попал. Двумя руками держишь, широко — направлять просто. Да еще штыки длиннющие целить помогают.

Наверное, со стороны это выглядит так, как косой по нашим рядам прошло. Той самой, что коса смерти, без всяких художественностей особых. Только Костлявой двойная вышла радость — коса таки нашла на камень. Стачиваются об нас кавалеристы, размениваясь. Тем из нас, кто в центре стоит — везет больше — они, рейтары чортовы, чтоб их бабушкам на том свете демоны загнали поглубже, отработанно растекаются, обходя нас с флангов, стреляя из своих револьверов — прежде всего по нашим фланговым. Их начисто сносят. Но и в ответ рейтары огребают дружно — нас едва ли не больше, и в упор мы валим по ним метко, да и они все ж плотно несутся. Жаль, не получается стрелять в лошадь — все ж норовишь во всадника, не заставить себя никак, а так бы всех поди выбили. Но и без этого — густо, густо падают! Двое, новички неумелые, что ли, или зазевались, врываются прямо в центр, намереваясь проскочить мимо телег — одного просто насаживает ходом на чей-то штык, а второй сносит выстрелом в упор солдата рядом со мной. Я его за это снимаю тоже практически в упор, уже в спину. Затвор на задержке встал — патроны все. Бросив под ноги ружье, рву револьвер из кармана — пришло твое время, Валера — и стреляю дважды в спины рейтарам — и даже одного снимаю — данке вам очень шон, мастер Кэрр, за науку!

…А вот и все. Уходит от нас едва десяток рейтар. Отскакав метров на сто, карабины тянут. Щаз. Мы уже магазины набили, я тоже винтовку уже поднял, зарядил. На край телеги опираю и даже не командую — залпом и так почти разом грохнули. Минус два, за остановку в неположенном месте, лишение прав на управление лошадью — навечно. Остальные дают по газам, вслед выстрелы бесполезные летят. Ушли. Тут с тыла по нас какой-то оптимист, у кого лошади выбило на дороге — давай пулять. Разворачиваемся, критикуем — дурачка, что с полусотни метров с колена стоя бил — насовсем, еще пара, которые поумнее, и из-за тушек лошадей стреляли — просто осознают несостоятельность и утихают. И мозги у них правильно срабатывают — ползком уходят, а потом видим, как к городу бегут с с пару десятков, кое-кто хромает, кого-то под руку подхватив тащат. Стрелять запрещаю — не их, патроны жаль. Все одно промажем. Ну, кажись, отбились…

* * *