Группа крови на плече

Там Черный начал потрошить наш хабар, раскладывая его на траву. При этом у майора оказался с собой небольшой пленочный фотоаппарат, которым он стал быстро щелкать наклейки на американском оборудовании. Этим ревизия не закончилась. Вадим вытащил из вещмешка набор отверток и ловко раскрутил радар. После чего отфотографировал всю нутрянку. Причем на две пленки.

— И вот нах**? — удивился я, помогая Черному закручивать винты в крышках. — На базе все отснимут.

— А если попадем в засаду? Держи. — Командир передал мне коробочку с пленкой. — Передашь в случае чего генералу.

— Ладно. — Я засунул ценный груз под разгрузку, спросил: — А зачем с нами поперся этот Ткемаладзе? Его боевая ценность — меньше нуля. Перевязать раненого и вколоть промедол мы и сами можем.

— Да тут такое дело… — Майор замялся. — У этого Автандила в Москве большая волосатая лапа. Пришел приказ: взять его с собой в рейд.

— А зачем это Хирургу? Тут ведь и убить могут.

— Как зачем? Сразу новая звездочка на погоны упадет. Был в боевом рейде. Может, и орденок какой дадут, если лапа постарается.

Я тяжело вздохнул. Кому война, а кому мать родна. Карьеру, уроды, делают. Потом будет такой Автандил рассказывать барышням, как он клал из пулемета батальоны американских морпехов. Герой хренов!

Пока Черный заново раскладывал оборудование в мешке, я осторожно порасспрашивал его про службу в Союзе. Располагались ГРУ-шники в поселке Солнечногорск под Москвой, в закрытом военном городке. Группа майора уже успела повоевать в Африке, плюс забрасывали для рекогносцировки в Камбоджу. О деталях своих рейдов Черный, разумеется, помалкивал — все секретно и все в подписках. Но попутно пару баек рассказал.

Особенно запомнилась история с первым советским бронежилетом 6Б1. Сделали его в институте авиационных материалов и прислали партию на базу в Солнечногорск. Так сказать, испытать в полевых условиях. Отдуваться пришлось роте спецназа, где служил Черный.

Однажды роту подняли по тревоге. Разумеется, в полной выкладке.

Ротный:

— Товарищи солдаты, сообщаю вам две новости, и обе хорошие.

Первая. В блоке НАТО сидят не такие идиоты, чтобы напасть сегодня на нашу доблестную роту, а поэтому — тревога учебная.

Вторая: поскольку на нас пока не напали, мы с вами имеем шикарную возможность в эту прекрасную, лунную ночь потренироваться. Двадцать кэмэ вокруг Солнечногорска.

Да, вот еще что, бойцы, до меня дошли слухи, что некоторые хитрованы вынимают бронепластины из присланного нам на отзыв жилета. Чтобы так сказать, облегчить себе жизнь на полкило.

Надеюсь, вы понимаете, что будет, если вы окажетесь без этих пластин в реальном бою?

Рота:

— Ттааак тточнн!!!

Черный прямо в лицах изобразил энтузиазм на лицах сослуживцах. К нам подошли Пушкин с Огоньком, заулыбались.

— Было такое, да. — Байкалов помял в руках сигарету, с тяжелым вздохом убрал ее. Ну да, курильщикам в рейде тяжелее всего.

— Капитан, — продолжил рассказ Черный, — как заорет нам:

— Среди вас есть такие пидорасы, которые хотят снизить боеспособность нашей роты!?

Рота:

— Никак нееет!!!

Капитан:

— Я, конечно, проверять и щупать каждого не буду, вы взрослые люди, поверю на слово, но просто интересно. Выйти из строя тем, кто вынул пластины из бронежилета! Я накажу, но не сильно…

Никто не вышел.

Ротный:

— Ну на нет и суда нет. Рота равняйсь! Смирно! Разойдись! В одну шеренгу становись!

Капитан медленно, со смаком вынул пистолет, передернул затвор и с десяти метров, водя стволом из стороны в сторону, стал целиться в бойцов на уровне груди.

У всех тихая паника, парни знали, что ротный берет в руки оружие только в двух случаях: либо чтоб стрелять, либо чистить…

Ротный:

— Два пожарника бежали и на кнопочку нажали ПИП!!!

— Тут я, честно сказать, чуть в штаны не наложил. — Черный закончил переупаковывать груз, затянул мешок.

— Ну и что там дальше-то было? — Мне не терпелось узнать концовку.

— Младший сержант упал как подкошенный. Но крови не было.

Ротный такой:

— А вот сейчас мы и узнаем: если у него пластины на месте, то живой, а если соврал, то убит или ранен, чем сильно подвел своих боевых товарищей.

Парня похлопали по щекам, вроде очухался. Поднялся с асфальта, держась за грудь.

Ротный расстегнул ему «броник», извлек пластину с «шишкой» и сплющенную пулю:

— Равняйсь! Смирно! Я повторяю свой вопрос: может кто-нибудь все-таки вынимал пластины? Я ведь знаю еще много детских считалочек…

Из строя вышло человек десять…

Ротный:

— О, а вот и санитары, которые по очереди потащат на носилках нашего «раненого» сержанта, а по возвращении в часть — всех накажу. Рота! За мной, бегом марш!

— Дай догадаюсь, — сообразил я. — У младшего сержанта сразу была засунута пластина, вспученная пулей. А капитан ваш стрелял холостым патроном. Так?

Спецназовцы заулыбались.

— Сечешь, Орел! — Черный хлопнул меня по плечу — Сейчас всем отдыхать, завтра выходим обратно. Первый в дозор Огонек. Потом Хирург…

Ну вот! Мне досталась самая хреновая смена — последние два часа перед подъемом.

* * *