Грустное лицо комедии, или Наконец подведенные итоги

Я начал метаться, обращаться к разным поэтам и композиторам. Времени было мало, я торопил авторов и получал в ответ то, что меня не устраивало. И тут я вспомнил своего друга Юру Лактионова, живущего в Воронеже. Он работает там артистом в областном театре. Но помимо этого он даровитый художник, сочиняет стихи, пишет к ним музыку и сам поет. Его песни очаровательны. Он прирожденный мелодист. Практически каждая его песня — хит. Могу сказать, если бы он, невероятно одаренный человек, жил не в Воронеже, а в Москве и не был таким скромным, стал бы знаменитым на всю страну. Я пригласил его в Москву и предложил стать одним из авторов песен. Ради него я придумал в сценарии небольшую роль народного самородка, сантехника по профессии, сочиняющего стихи и музыку, чтобы он и в кадре мог бы спеть кое-что из своих сочинений. Он взял отпуск в театре и прикатил. В результате в нашем фильме Владимир Михайлович Зельдин, корифей сцены и кинематографа, поет его дивную «Песню старого клоуна». Это был не мой выбор, Зельдин сам выбрал эту песню и спел ее так, что номер старого клоуна берет за душу. И автор, и исполнитель остались довольны друг другом, не говоря уже о режиссере, который обожает талантливых людей и любит их сводить друг с другом. Прелестный романс из «запасов» Лактионова подобрала для себя волшебная исполнительница русских и цыганских романсов Валентина Пономарева. Я сделал для нее в сценарии крохотную роль библиотекарши, и она в нашем новогоднем шоу спела романс «Ни о чем я жалеть не хочу…». И это сочинение Ю. Лактионова прочно вошло в репертуар этой божественной певицы. Так же, как и «Песня старого клоуна» — в программу замечате льного Зельдина. Сам Юра тоже спел свою песенку «Старый аккордеон», не говоря уже о том, что симпатично сыграл роль сильно пьющего сантехника Дворца культуры.

Все же вернусь к сценарию…

Итак, мы отправили сценарий руководству канала. Сценарий понравился и был утвержден. Это был важный рубеж. К.Л. Эрнст понял, что имеет дело с профессионалами, на которых можно положиться и которым под силу скоростной режим. Как истинный продюсер, он понял, что нам надо всячески помогать (что он и делал!).

Расскажу читателям, как своеобразно я жил эти три месяца. Я приезжал со съемки домой около десяти часов вечера, ужинал, думал о завтрашнем съемочном дне и соображал, что я понятия не имею, как я буду завтра снимать. Но сил уже не было, я бухался в кровать и тут же засыпал. Примерно в три часа ночи (иногда в полчетвертого) я просыпался и шел к письменному столу, погружаясь в остатки своих умственных возможностей. Я натужно старался придумать решение сегодняшней сцены. За этим процессом я проводил время примерно до семи часов утра. Потом я принимался истязать себя утренней зарядкой, на которую отводил примерно один час. Потом обливался холодной водой (два раза с головой), завтракал и в девять часов утра с тупыми мозгами уезжал ваять с помощью четырех телевизионных камер что-то «бессмертное». Возвращался я домой опустошенный после десяти вечера, ужинал и понимал, что совершенно не готов к завтрашней съемке. Падал в кровать и тут же засыпал. И дальше продолжалась сказка про белого бычка, и так каждый день все три месяца. Спал я все эти три месяца по три-четыре часа в день. На большее не было времени. Выходных дней у «головки» группы не было, поэтому в результате от всех этих съемок осталось впечатление, что это был ровно один день, нудный, повторяющийся, однообразный, где я себя чувствовал, как заведенная машина, катающаяся по одному и тому же маршруту.

В том, что эта работа шла на износ, сомнений не возникало. Конечно, было очень важно поспеть к сроку, как говорится, к «Христову дню», но главное все-таки — надо было сделать умную, сатирическую, смешную, просто веселую музыкальную комедию. Одним словом, хорошую. Я понимал, что потом никого — ни зрителей, ни начальство — не будет интересовать наша «стахановская» работа. Это все останется за рамками фильма. Никто не вспомнит и не похвалит нашу скорость, а вот за качество придется отвечать. Меня окружали мощные профессионалы, работали мы дружно, все очень старались, но думаю, что спешка, нехватка времени, где-то недодуманность, наверное, сказались на конечном результате. Но до конечного результата было еще далеко.