Грустное лицо комедии, или Наконец подведенные итоги

«А что, если, — размышлял я, холодея от внутреннего нахальства, — если мы замахнемся на ремейк?»

Вообще-то я не любитель ремейков, особенно собственных. Но тут уж очень соблазнительно все складывалось. Я позвонил Эрнсту с предложением сделать ремейк. Теперь он сказал, что должен подумать, все взвесить. Дальше было лето, отпуска, в том числе у меня и у Эрнста. Лично я, признаюсь, ни о чем таком «ремейковом» не думал. Чего думать зря, может, ничего и не состоится, а я, как болван, что-то начну сочинять. Не на того напали… Наконец в конце сентября глава Первого канала сказал:

— Делаем ремейк!

И тут я понял, что влип! Выпуск в эфир новой «Карнавальной ночи — 2» планировался на 1 января 2007 года. Значит, на все про все — сценарий, написание песен (стихов, музыки), придумка новых номеров, работа с балетмейстером, поиск исполнителей, запись музыкальных номеров, репетиции, создание декораций, пошив костюмов, съемки, монтаж, озвучание и огромное количество организационной работы — на все это давалось (жизнью) три месяца и десять дней. Нормальный срок для такой труднейшей работы не меньше, чем год. Психически нормальный человек никогда бы не полез в эту ловушку. Я же полез в нее добровольно. Никто меня не принуждал. Ничего, кроме того, что я — самоуверенный авантюрист, никому не могло прийти в голову. Я понял, что работать придется так, что счет времени будет идти у меня на минуты. Для начала я съехал с дачи, где живу круглогодично, и стал обитать в московской квартире. Этим я экономил около полутора-двух часов ежедневно только за счет езды. Необходимо было срочно найти соавтора, ибо одному за короткий срок сценарий не осилить. Но с кем писать? Мои друзья-юмористы или умерли, или разъехались кто куда; некоторые впали в бездарность, в повторение прошлого; иные потерялись в других жанрах. Новых авторов я не знал. Тут я подумал, что в Доме актера около замечательной Маргариты Эскиной крутятся какие-то остряки, выдумывающие капустники, пародии, вечера смеха и т. д. Я позвонил Маргарите Александровне и попросил составить для меня список тех, кто работает у нее в этой области. Я попросил, чтобы список был сразу же снабжен телефонами. Мысль обратиться к Эскиной пришла ко мне тоже случайно. Мне делали медицинскую процедуру — натравливали на меня пиявок, которые впивались в мое тело. Все это происходило в поликлинике, находившейся в двух шагах от Дома актера. Должен сказать, что я вообще не тугодум, но в эти месяцы я вынужден был соображать особенно шустро. Через полчаса, стряхнув со своего тела сосущих мою кровь червей, я уже был в Доме актера. Меня ждал готовый список. В машине я стал его читать. Три или четыре фамилии я знал, но знал также, чего от них ждать. Нечего! Следующие фамилии были абсолютно незнакомы. Времени собирать о них сведения не было. Потому я ткнул пальцем в первую попавшуюся.

Фамилия незнакомца была Плотов, имя Сергей. Я набрал его номер. Поначалу у меня ушло немало времени, чтобы Плотов поверил, что ему действительно звонит Сам (!) Рязанов. Он упорно считал, что это розыгрыш, и пытался угадать, кто из друзей его разыгрывает. Я начал сердиться, у меня не было времени на эти интеллигентские фигли-мигли. Я уже был готов перейти к следующему номеру в списке, но во время нашей беседы этот самый Плотов пару раз неплохо пошутил. И это решило дело. Я решил рискнуть и сразу же назначил ему свидание на улице. Подъехал за ним и повез в киноклуб, в свой кабинет, где мы немедленно принялись за сочинение. Короче говоря, через два часа после того, как мне пришла мысль позвонить М.А. Эскиной, я уже сидел в киноклубе с совершенно незнакомым мне Сергеем Плотовым. Сочинять сценарий мы начали с нуля. Единственное, что мы знали, — мы пишем ремейк фильма, который, по счастью, этот самый Плотов ввиду относительной молодости (ему 45 лет) помнил. Случайный, нелепый, легкомысленный, рискованный выбор соавтора оказался удачным. Парень оказался легкий, вменяемый, довольно-таки остроумный, вполне образованный, симпатичный и достаточно опытный. Через час нам обоим уже казалось, что мы знакомы много лет и настроены на одну волну.

В те годы, да и теперь, мы, как, впрочем, и все телезрители, очень страдали в новогодние дни. По всем «ящикам», словно сговорившись, кривлялись, пели что-то незапоминающееся, смешили чем-то несмешным одни и те же артисты, юмористы, певцы, исполнители. Бессмысленные искаженные лица, пошлые глупые шутки, идиотские ситуации и трюки, — переключая кнопки каналов, зритель получал одну и ту же белиберду в одном и том же исполнении.

Казалось, идет какая-то вакханалия слабоумия, помноженного на апломб и самодовольство. Эдакий «тупоумный пир» во время чумы. Это было невыносимо! Мы сразу сказали себе, что никаких эстрадных придурков у нас не будет ни за что! Вон попсу! Вон шоу-бизнес! Вон одуревшую эстраду! Мы будем делать нечто другое — сюжетный фильм с талантливыми музыкальными артистами, которые почему-то никогда не участвуют в ежегодном новогоднем шабаше.

Но об этом потом.

Сначала речь пойдет о сценарии.