Читаем Гул проводов (СИ) полностью

Я еду по улице, и слёзы текут по моим щекам, тушь растекается вместе с подводкой. Люди на меня странно смотрят. А мне-то что? Мне какое дело? Я иду домой, захожу в ванную. Смываю всю косметику с лица. Кровоподтеки, синяки под глазами, маленькие глаза, кривые губы и короткие прямые ресницы. Кривой нос. Ну и кто тут красотка? Кто тут вампир, сосущий чувства? Ты меня любишь такую, Марк?! Любишь меня с моими шрамами и селф-хармом?! Любишь меня с моей ненавистью к себе?! А-а-а?!

Мне всегда внушали, что я некрасива. Над моей обгоревшей кожей смеялись, в мои синяки тыкали пальцем. Мне всегда говорили, что я недостаточно умна. Я была в списке самых худших учеников класса, хоть и учила исправно, пока не начала жульничать и списывать. Я отставала в развитии от сверстников и поздно научилась нормально говорить. Пока у других были любящие семьи, меня мать на глазах у моих одноклассников волокла за волосы по земле. У меня не было денег ни на что, потому что отца вечно увольняли, и по вечерам, возвращаясь из школы, я слышала крики матери и его пьяный храп. Я всегда была странной и с трудом заводила друзей. Это сейчас я такая. Это сейчас у меня есть Марк, Леа и Том. Это сейчас меня боятся. А раньше всё было по-другому.

 Я задираю джемпер. На груди жуткий шрам от ожога. Я пролила на себя кипяток в 9 лет, когда готовила. В больницу приходили только родители. Мать меня ругала и называла криворукой дурой. Отец жалел меня и говорил, что, как накопим денег, сделаем лазерную коррекцию. Я отказалась. Больно надо, чтобы по мне лазером водили, так я рассуждала. Больше после того случая я даже не прикасалась к кастрюлям и сковородам.

Я забираюсь в ванну со своим любимым ножичком. Вода прохладная, я не люблю горячую воду. Я налила туда пену. Вперилась в телефон, переписываюсь с Леа.

LeaKills: Ты че, поссорилась с Марком? Он какой-то злой. Че за терки опять у вас?

Sandra21: Я и сама не знаю. Понимаешь, Марк такой человек, если полюбит тебя, то преподнесет свою душу на блюдечке. А я от такого прихожу в замешательство всегда.

LeaKills: Закомплексованная ты наша, чего тебе бояться? Ты красивая, ты классная, он в тебя по уши втюрился и продолжит боготворить тебя, даже если ты разжиреешь и облысеешь.

Sandra21: Вот это меня и напрягает. Не надо меня любить. Ничего ценного во мне нет, я — кусок дерьма, лгунья со своими комплексами и заморочками. Быть может, я даже не способна на любовь.

LeaKills: Не неси херню! Такого в принципе быть не может. Откуда у тебя вообще столько комплексов?

LeaKills: К психотерапевту ходила?

LeaKills: Я могу посоветовать одного

LeaKills: Он крутой!

LeaKills: Именно он предложил мне попробовать излагать свои мысли письменно. Сейчас мы работаем над речью.

Sandra21: Постарайся уложиться в одно сообщение, Леа. Напрягает, когда ты шлешь мне по 20 сообщений за раз. Да, я ходила к психологу и он мне, в общем-то, мало помог.

LeaKills: Ну ты, короче, подумай над этим. Я могу тебе скинуть его сайт, почитаешь отзывы. Он реально хорош.

Sandra21: Ладно, кидай.

С Леа было спорить бесполезно. Она всё равно настоит на своем. Спустя где-то минуту она прислала мне адрес сайта этого психотерпавевта. Я перешла по ссылке. Да уж, реклама и описание многообещающие. Отзывы восторженные. Пишут, что спасает жизни, избавляет от комплексов и так далее в том же духе. Ну-ну. Куча дипломов и международных сертификатов. Строгий костюм-тройка и очки. Два высших. Может, записаться к нему?

Я услышала чьи-то тяжелые шаги. Походка была шатающейся. Грохот. Матюги. Опять папа пьяный. Я вылезла из ванны и оделась. Отец стал ломиться в дверь и орать на меня. Я сидела, закрыв уши руками, молясь, чтобы всё это поскорее закончилось. Я боялась и ненавидела отца, когда он пьяный. И я ненавидела, когда Марк пил. Тогда у него становится взгляд как у отца.

Удары в дверь усилились. Отец стал угрожать выломать дверь, если я сейчас же её не открою. Я всё-таки открыла и тут же мне в лицо прилетел кулак. Я побежала в свою комнату. Отец заперся в ванной. Я повалилась на кровать. В глазу помутнело, он болел и горел. Я пошла на кухню за льдом. В телефоне завибрировало. Сообщение от Тома.

Подъехать к тебе сейчас? Прошвырнемся, как в старые добрые времена.

Отвечаю:

Давай у китайского ресторанчика.

Мог бы и догадаться. У тебя предки диктаторы, что ли? Леа не любят, Марка не любят, меня не одобряют. Они с кем-нибудь вообще дружить разрешают?

Хуже, поверь. Ну да, разрешают, с той черлидершей. Говорят, что она хорошая девочка. А Марк, наоборот, плохой.

АХАХАХАХАХАХАХАХА! Не разбираются они в людях, видать. Ладно, жди, я минут через 20 буду.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Генерал в своем лабиринте
Генерал в своем лабиринте

Симон Боливар. Освободитель, величайший из героев войны за независимость, человек-легенда. Властитель, добровольно отказавшийся от власти. Совсем недавно он командовал армиями и повелевал народами и вдруг – отставка… Последние месяцы жизни Боливара – период, о котором историкам почти ничего не известно.Однако под пером величайшего мастера магического реализма легенда превращается в истину, а истина – в миф.Факты – лишь обрамление для истинного сюжета книги.А вполне реальное «последнее путешествие» престарелого Боливара по реке становится странствием из мира живых в мир послесмертный, – странствием по дороге воспоминаний, где генералу предстоит в последний раз свести счеты со всеми, кого он любил или ненавидел в этой жизни…

Габриэль Гарсия Маркес

Проза / Магический реализм / Проза прочее
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов

Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, который безусловен в прозе Юрия Мамлеева; ее исход — таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия.В 1-й том Собрания сочинений вошли знаменитый роман «Шатуны», не менее знаменитый «Южинский цикл» и нашумевшие рассказы 60–70-х годов.

Юрий Витальевич Мамлеев

Магический реализм