Гуманисты эпохи Возрождения о формировании личности (XIV–XVII вв.)

Такая перемена никоим образом не должна быть поспешной, но осуществлена шаг за шагом в положенное время, дабы было видно, что она – результат зрелого и обстоятельного размышления. Когда образ жизни, определяемый наилучшей целью, уже избран, человек легко приобретает первоначала всех наших благ и предрасположен к усвоению любой благородной науки. Пусть обязанностью молодых будет уважительное отношение к добропорядочно живущим старикам, выбор тех, кто заслужил наибольшую славу и уважение, дабы следовать их совету и руководству. Подрастающее поколение должно всегда искать одобрение и поддержку стариков, упражняться в нелегких занятиях для души и для тела, дабы изжить всякое похотливое желание, развить навыки и обрести умелость в делах военных и гражданских. Затем, захотев отдохнуть душой и вкусить удовольствия, пусть молодежь ведет себя благоразумно, уважая границы, положенные стыдливостью; а это им будет легко, если они не потяготятся держать в памяти предупреждения древних и достойных почитания отцов.

Книга вторая

Аньоло. <…> Философия есть первое и истинное лекарство души, которую она очищает от волнений и будоражащих страстей, освобождает от алчности и вожделений, лишает какой бы то ни было унижающей человека робости; но различна сила ее воздействия на людей и значительно больше плодов она приносит в том случае, когда встречает подготовленную и вполне подходящую для нее натуру.

Бог сотворил человека выше и благороднее всех других живых существ, способным пренебречь земными вещами и, следуя наилучшим наклонностям, уподобиться вечным. Однако иные науки уводят нас с пути истинного, заставляя блуждать, и нечасто находится человек достаточно решительный и душой держащийся таких жизненных убеждений, который бы искал и алкал знания и учения не из тщеславной суетности, но прежде всего дабы обрести правила благой жизни, сохраняя верность во всем, что он говорит и делает, самому себе и истинному своему разуму. Случается видеть людей образованных, которые отличаются таким легкомыслием, упрямством и чванством, что лучше для них было бы и не учиться. Некоторые из них жадны, другие честолюбивы, немало также похотливых и покорствующих необузданным страстям: все это в людях ученых выглядит крайне отвратительно. Словом, занятия философией и всякой другой заслуживающей одобрения наукой приносят неодинаковые плоды людям; как хорошо возделанные поля не все одинаково плодоносят, но тем больше, чем лучше их земля, так же и хорошо обученные люди не все становятся добронравными, но тем лучше бывают, чем более благоприятны в них задатки доброй природы. Хорошее поле, как следует не ухоженное, не приносит добрых результатов; и равным образом добрая душа без учения сама по себе не может дать прекрасных плодов. Натура без искусства и искусство без натуры всегда недостаточны. <…>