Гуров не церемонится

– А то, что он точно старший брат. Да только не ей, а Генке Шалому! – объяснил Антипыч.

– Но Шалый Геннадий Дормидонтович, – начал Лев Иванович. – А Григорий…

– И этот такой же был! – уверенно заявил старик.

– Так как же он Петровичем стал? – спросил Гуров.

– А когда на Лариске женился! Он и фамилию ее взял, и отчество поменял. Говорил еще, что с таким отчеством, как у него, жить трудно – кто же его выговорит? Только я так думаю, что не по-людски это – от фамилии и отчества отказываться, – осуждающе сказал Антипыч. – Потому как они тебе отцом даны, и ты их своим детям передать должен!

– Значит, он ее муж, – потрясенно сказал Лев Иванович – да, такого развития событий он никак не ожидал!

– Ну да! – подтвердил старик. – Вот уж два сапога – пара: она сволочь законченная, и он не лучше.

– А поподробнее можно? – попросил Гуров.

– Чего же нет? – охотно согласился Антипыч. – Оказывается, когда их с Генкой мать вместе с Веркой убили, он в армии служил, а как демобилизовался, сюда приехал. Матрена поначалу обрадовалась, что мужик в доме появился, да только он не работник никакой оказался. Так, погостевал несколько дней и съехал. Да и потом то приезжал, то уезжал. И откуда только деньги брал на разъезды эти? Вот в один из таких приездов он Лариску и обрюхатил! Пятнадцать ей было, что ли?

– Только-только исполнилось – мы же в тот год как раз Кирилла женили, так что я все помню, – подтвердила жена Антипыча.

– На что-что, а на это у матери память отменная! – одобрительно покивал старик. – Ну вот! Обрюхатил, значит, и съехал. А как это дело открылось, Матрена чуть волком не взвыла. Ну надо же, чтобы на нее столько всего навалилось? И муж погиб, и дочка с цыганом сбежала, а потом незаконную родила – хорошо, хоть матери в подоле тогда еще не принесла! А теперь еще и внучка туда же! И погнала она Лариску к Агафье!

– А это кто? – спросил Лев Иванович.

– Кто-кто? Ведьма наша! – раздраженно ответила старуха. – Все бабы и девки к ней за этим делом бегали. А еще она могла порчу навести, парню или девку присушить, да и прочие черные дела творила.

– У нас, правда, не озорничала – знала же, что либо спалим, либо утопим, – веско сказал Антипыч. – Так она городским помогала, к ней не то что из Тамбова, а и из других областей за этим делом приезжали. Сильная она ведьма была!

– А вот с Лариской у нее что-то не то вышло, скинуть-то она ей помогла, да вот только после этого хиреть девка начала, – сказала старуха. – Правда, Агафья сама ее и выходила. Так Лариска, Матрену бросив, к ней жить переселилась! – Она от избытка чувств всплеснула руками.

– Нет, это надо же! Бабку родную, которая ее в беде не оставила, приютила, крышу над головой дала, бросила и к чужой тетке жить пошла, – под стать супруге возмутился старик. – Да ладно бы просто к тетке какой, а то ведь к ведьме! Она что, не знала, чем Агафья занимается? Знала! Но пошла! Так они и жили до самой смерти Агафьи, Лариска ей и глаза закрыла, и хоронила сама – за оградой, конечно. Кто бы позволил ведьму вместе с православным людом класть?

– То есть всю силу Агафья ей передала, – объяснила старуха. – А может, и раньше ее чему учила, к ремеслу своему приставляла. Ведьма-то помереть спокойно не может, свой дар никому не передав.

– Знаете, я в такие вещи не верю, – покачал головой Гуров.

– Эх вы, городские! – укоризненно покачал головой Антипыч. – Институты покончали, а жизни не знаете! В такие вещи он не верит! А я тебе сейчас живой пример покажу! Мать! Кликни Матвейку! – велел он жене.

– Не надо, отец, – попросила хозяйка дома.

– А я сказал: надо! – стал настаивать на своем старик.

– А я сказала: нет! – отрубила пожилая женщина, разом поставив все точки над «i» и показав, кто в доме настоящий хозяин, точнее хозяйка.

– Ну, может, ты и права, – Антипыч несколько смущенно посмотрел на Гурова и почесал в затылке. – Не стоит прошлое ворошить.

– А кто этот Матвей? – спросил Лев Иванович.

– Зять наш, Тонькин муж – она у нас самая младшая, – пояснил старик.

– И что же с ним было не так? – поинтересовался Гуров.

– Да присушила его Лариска. Из чистого озорства присушила, потешить свою душеньку захотела, властью насладиться. А вот Агафья себе никогда такого не позволяла! Где-то там, далеко, – одно дело, а у себя под боком – ни-ни! Потому как не гадят там, где живут и работают! – назидательно сказал Антипыч.

– И ведь не нужен он был Лариске ни капельки! – в сердцах сказала старуха. – Жил он с одной матерью – отец-то от грыжи помер, семья небогатая, и сам не красавец. А то, что парень он скромный и работящий, так разве ж девки за это парней ценят? Им бы кого повеселее!

– Ну, Тоня у нас не такая была! – возразил Антипыч. – С детства Матвея любила, со школы еще, а он ее, пигалицу, и не замечал.

– Да много ли таких, как она? – спросила мужа старуха.

– Но раз они поженились и, как я понял, счастливо живут, то у Ларисы все-таки что-то не получилось, – заметил Гуров.