Гуру и ученик

«Если вы больны, сходите к доктору и он даст вам все необходимые медикаменты. Если ваша жена или дочь боится, что ей угрожают злые духи, обратитесь к экзорцисту. Неподалёку живёт мусульманин, который в совершенстве владеет искусством изгнания злых духов. Если вы хотите излечиться от духовного невежества, приходите сюда. Но будьте уверены, что у нас нет ни врачей, ни экзорцистов. Мы занимаемся только духовными болезнями».

Один из гостей попросил Шри Джнянананду объяснить значение названия ашрама, Тапованам, что он и сделал:

«Слово тапас переводится как „сильный жар“ и указывает на усердие, отречение, аскетическую практику. Вана (на тамильском ванам) означает „роща“ или „лес“. В древности в Индии было множество лесов и джунглей, где отшельники могли уединяться и проводить время в размышлениях о Боге, питаясь дикими плодами и кореньями. Но сегодня в нашей части страны лесов практически не осталось. Их все вырубили, уничтожили. Поэтому, раз у нас больше нет леса, мы должны хотя бы отделить какую-то территорию, где желающие смогут спокойно вести аскетическую и молитвенную жизнь. Наш ашрам создан для тех, кто хочет как минимум небольшую часть своего времени посвятить духовному поиску, вдали от людей и повседневных тревог. Здесь они могут получить соответствующие наставления и заняться медитацией».

Беседа продолжалась. Начиная с повседневных вопросов, гуру всегда находил путь возвысить ум слушателя до предметов, которые действительно имеют значение, до подлинных проблем. И в каждом случае он проявлял неисчерпаемую доброту.

Странник сидел рядом с ним, страстно впитывая каждое его слово. Вскоре он заметил, что Свами притих, но постоянно спрашивал, привезли ли уже молоко: было ясно — он волновался о Страннике и его спутнике. Поскольку гуру не-удалось разделить с ними полуденную трапезу, он хотел предложить им хотя бы лёгкие закуски, прежде чем они уйдут.

Тогда Странник сказал: «Свамиджи, зачем вы беспокоитесь? Мы пришли сюда не за пищей для тела. Мы жаждем молока премудрости. Прошу вас, научите нас. Мы действительно больше ни в чём не нуждаемся».

Очень мягко и едва раскрывая губы, Свами с полным спокойствием ответил:

«Есть время для пищи духовной, а есть — для телесной. Телёнок не может получать материнское молоко каждый раз, когда он этого хочет. Корова знает, когда его покормить и сколько молока ему дать. То же самое и с молоком знания».

Было ли время подходящим или нет, но каждый из присутствующих прилагал все усилия, чтобы получить от этого духовного пира как можно больше, задавая Учителю все возможные вопросы о джняне, мудрости и дхьяне, пути, ведущем к ней.

К сожалению, рядом со Свами сидел пришедший в гости садху по имени Шивапракашам (т. е. «Слава Шивы»). Он посредственно изъяснялся и на английском, и на тамильском, будучи родом из страны народа каннада, где, по слухам, до того, как принять санньясу, работал журналистом. Тем не менее он постоянно вмешивался в разговор, иногда даже не давая гуру возможности ответить на вопрос и комментируя объяснения последнего. Временами его беззубый рот был широко раскрыт, а иногда лицо застывало в самодовольной ухмылке. Он активно жестикулировал и всё время говорил на повышенных тонах.

Странника это очень раздражало и вскоре он понял, что прочие собравшиеся разделяли его чувства. Тогда он сказал зануде: «Махарадж, мы пришли сюда, чтобы получить благо от наставлений гуру, которыми он одаривает нас в своей несравненной манере.

Комментарии лишь ухудшают восприятие его слов. Мы хотим слушать только его, причём делать это в безмолвии».

Реакция садху-каннада не заставила себя ждать. «Безмолвие — это то-то и то-то», — принялся он цитировать шлоку за шлокой. Странник едва удержался, чтобы не заявить ему откровенно: безмолвие — это прежде всего закрытый рот.

Ничуть не смутившись, Шивапракашам продолжал болтать: он осведомился об именах двух иностранцев, о месте и дате их рождения и о прочих подробностях. В то утро гуру также мягко задал им несколько вопросов, скорее из вежливости, нежели из любопытства, в основном для того, чтобы представить их остальным. Ему было достаточно узнать, что два гостя — европейцы, приехавшие в Индию несколько лет назад, что они живут там-то и там-то, посвящая большую часть времени медитации и безмолвной молитве. Его не интересовали их имена, национальность, религия и прочее.