Гуру и ученик

Послание Упанишад актуально и сегодня:

«Эпоха Упанишад очень близка к нашей. Как и сейчас, это было время вопрошания, когда ценность внешних обрядов, мифов и даже богословских рассуждений, не основанных на интуиции и опыте, была поставлена под сомнение»[40].

«Размышления об Упанишадах заставляют меня ещё более остро прочувствовать, какую трансформацию должна пережить Церковь и прочие религии. Век религий прошёл»[41].

Подчёркивая важность гуру даршаны, Абхишиктананда говорит:

«Встреча с гуру — главная встреча, решающий поворот в жизни человека»[42].

Подтверждение тому — его собственный опыт. Спустя несколько лет после встречи со Шри Джнянанандой Абхишиктананда покинул Шантиванам Ашрам, отправился на Север и обосновался в построенной им на берегу Ганги хижине в Уттаркаши. Привлечённый уединением Гималаев, он погрузился в медитацию на Упанишады. В его эссе о санньясе и Упанишадах чувствуется глубокое влияние Шри Джнянананды и его наставлений.

15 августа 1973 г. Абхишиктананда отметил 25-летие своего пребывания в Индии. Он пишет:

«Какое благословение, что я сделал этот шаг, даже и не зная, что будет ждать меня здесь. Меня ждало удивительное открытие, что ахам асми („Я есть“) — такое простое и удивительное! <…> Этад ваи тад — „То, просто То“… и больше никого, чтобы это выразить»[43]. «Обнаружив это „Я есть“, испепеляющее, уничтожающее, вы больше не можете сказать: „Бог есть“ — ибо кто тот, кто смеет говорить о Боге? Такова великая милость Индии, являющей нам „Я есть" в сердце Евангелия. Пусть опустошающая радость „Я есть" наполнит твою душу»[44].

Он отмечает, что Бытие есть чистое сознание и бесконечное блаженство:

«Я и вправду верю, что откровение ахам („Я“) — возможно, центральная идея Упанишад, ключ ко всему, познание которого открывает путь ко всем прочим „знаниям“. Ни Бога, ни Иисуса, ничего невозможно познать за пределами этого до ужаса фундаментального ахам, „Я есть“. Лишь в нём все истинные учения обретают ценность»[45].

«Лишь в этом открытии „Я есть“ можно встретить Христа не в виде воспоминаний и красивых богословских идей, а в Его собственной тайне, которая есть ты сам»[46].

«Христос, Которого я готов представлять, — это просто „Я есть“ в глубине моего сердца, которое, может явиться и в танцующем Шиве, и в любвеобильном Кришне! А Царство — именно это открытие <…> Пробуждение — это абсолютный взрыв. После него ни одна Церковь не сможет узнать ни своего Христа, ни себя саму»[47].

Абхишиктананда был полностью открыт милости гуру. С великой преданностью он «упивался» своим гуру: глазами и ушами, внимательно наблюдая за каждым мигом и с верой запоминая каждое его слово. Он говорит:

«Мой Джнянананда абсолютно истинен. Я не провожу его через призму собственных представлений»[48].

«Эта книга полностью отличается от прочих и представляет подлинный индийский опыт без всяких сравнений и оценок»[49].

«Из всего, что я написал, Гуру и ученик — единственное, что останется на плаву»[50].