Читаем Гуру – конструкт из пустот полностью

Вся приведенная выше информация нужна, чтобы читатель стал более подготовлен к дальнейшему изложению ЖЗЛ.

<p>В поисках ускользающей структуры</p>

Как вообще оценивать для себя крупную фигуру. Если мы пишем о ком-то повесть, то эта фигура естественно к нам близко- близко приближена, соответственно она для нас на период работы с материалом относительно остального мира становится центральной во Вселенной. И мы набираем – набираем об этой фигуре материал с детских лет, начиная с как он какал, что он кушал… А потом смотрим на эту объёмную, бесформенную кучу и не можем разобрать: "Как же это описывать?" Действительно, за какие ниточки тянуть, чтоб рассказ был хотя бы понятным, уж не упоминая магическое "интересным"?

Когда текст логически сложится, то возникает первое "фух". Далее макет вычитывается и декорируется подробностями и отступлениями. Но сначала – бесформенная масса фраз, цитат, фактов, фотографий, и сомнения: "Может, я уже об этом писала? Опять всё перебирать, что ли?"

Короче, каждый автор когда-то со своей документальной повестью да и подзастрянет или от недостатка, или от избытка информации. Вот как прямо сейчас с нами и произошло, когда мы добрались до реально заколдованной кучи: тьма нестыковок в цитатах, относящихся ко взглядами Гуру на работу с клиентами и психоанализ. Но это же, блин, он наговорил на разных площадках, перед различной аудиторией, а не мы напортачили. Мы же не портачили хотя бы потому, что ни слова не писали, а только собирали цитаты по темам. Вот. Вот в этом и была наша ошибка! Цитаты надо было раскладывать не по темам, а по аудиториям. Да! Это я папе скажу, это в школе, это во дворе…

Но есть признанный спасательный метод – любую проблему надо дробить, создавая из сложного цепочку простых тем/проблем/вопросов. И мы, устав листать туда- сюда свой материал на это наконец решились.

План такой:

1. Что лично сам в постановочном интервью Гуру рассказал о своём становлении и работе. Когда и как он учился тому, чему учит теперь других.

2. О чём спорил и что доказывал оппонентам в профессиональных фб- спорах.

3. Что Гуру рассказывал слушателям/ учащимся на своих авторских курсах "Психоанализ", где он по роли и наставник, и непререкаемый авторитет, и возможная опора в случае предполагаемой учениками в дальнейшем работы.

Вот такое нарисовалось триединство: сын, коллега, отец.

Поехали.

На ютуб выставлено двухчастное видеоинтервью Гуру, где в первой части он рассказывает сидя на лавочке в парке, а во второй – в кабинете. Не будем грузить подробностью, что по случаю видеосьёмки кабинетик арендовался чужой. Этот факт – ничего не искажает, все мы для съёмок стараемся как минимум расчесаться.

Если внимательно слушать речь Гуру, то видно, что человек заметно волновался, иначе почему бы шли частые обрывы так никогда и не оконченных фраз, либо крайне сумбурные построения. Это немного странно, ведь для Гуру что-то долго рассказывать – основная и практически единственная работа, за двадцатилетия мог бы и попривыкнуть (или научится?). Тем более странно, что это и не интервью, а видеофильм, который он делал со своим другом в формате интервью о себе, это не стрим или трансляция, то есть могли бы сами за собой послушать и поправить, или вырезать весь этот "белый шум". Но имеем, что имеем. Тем любопытнее изучать. И ещё более любопытно, если задуматься, что Гуру утверждает повсеместно, что в прошлом был сотрудником некоей разведки КГБ, занимавшимся переговорами и вербовками,то есть мужик со стальными яйцами. Ну-ну.

Мы сумбурные фразы откинем, смысла нашей повести они всё равно не добавят. Приведём лишь одну- наиболее трогательную, где начато о науке, а закончено уже в обнимку со своей семейной фотографией, дабы читателю стало ясно о чём это мы.

Итак, в чистом виде не искажённая последовательность мысле-извержения Гуру:

"чем больше статей рекомбинантных, скомпановано оттуда, оттуда, оттуда… Поехало, поехало… Чем больше статей – тем лучше (От автора: сказано саркастически, Гуру с этим не согласен). Во всём мире поражаются: "Как это? Это невозможно." Так вот, вместо того, чтобы клепать ВАКи, клепать "Защитные советы", может всё же стоит дать людям возможность дорасти. Вот все эти средства и силы отдать на возможность не управления семьёй, а комфортного нахождения в семье. Когда главным будет… (От автора: тут Гуру хватает со стола свою семейную фото) Я всем клиентам говорю: "Вот! Вот она – цель. Вот это – смысл. Не титры всех почётных докторов, профессоров. Нет! Если эти титры будут мешать существованию таких фотографий, то этих титров не будет ни одной минуты."

Выдыхаем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное