Гуси к чужому обеду

— Все — от даты рождения до любимого соуса к обеду…

На заднем сиденье «опеля» сверкал мощной линзой объектива фотоаппарат «Никон», Боксон хотел выдернуть пленку, вовремя опомнился и старательно замотал пленку в кассету, потом вынул кассету из камеры и положил себе в карман:

— Надеюсь, Джейми, ты понимаешь праведность моего гнева…

— Понимаю, — спокойно отреагировал Мак-Рэй. — Но устный доклад уничтожить будет трудней…

— Ты ошибаешься, Джейми, — я могу убить тебя голыми руками — здесь и сейчас… И уеду в Африку! Меня никогда не найдут…

— Вот дерьмо, — зло скривился Мак-Рэй, — парни не зря говорили, что ты с придурью!.. Как и твоя подружка!..

— То есть? — не понял Боксон. — Ну-ка, расскажи про неё!..

— А ты не знаешь, что ли? — изумился Мак-Рэй. — Ну, Чарли, все время удивлять окружающих — это твой стиль!..

— Рассказывай!

— А нечего особенно рассказывать… Лет десять назад, я тогда в полиции работал, арестовывали мы одного наркомана, так вот он был её мужем. Она тогда беременная была, попёрла на нас пузом вперед, дура, еле скрутили!..

— И чем закончилось?

— Ничем — её продержали ночь в участке и выгнали. Мужа её надолго арестовали, он художник был, ловко подписи на чеках подделывал, он потом ломки не выдержал, в камере повесился, а у неё, говорили, родился мертвый ребенок… — Мак-Рэй сделал паузу.

— Что ещё знаешь?

— Потом она ещё раз замужем побывала, через год развелась… И ещё, я её фотографию однажды в газете видел, она получила какую-то премию за живопись. Сейчас имеет свой пай в этой галерее, кусок не шибко жирный, но жить можно…

— А эти подробности откуда?

— Моя бывшая жена — её одноклассница…

— Что ещё рассказывала миссис Мак-Рэй?

— Что миссис Вуд с достоинством несет свое вдовство, хотя и встречается с разными фраерами из интеллектуалов… Но все они как-то быстро сваливают в сторону, похоже, она сама их отшивает, бережет свою независимость, а они же все бездельники, всегда норовят ехать на чужом горбу… Вот и все!

— Немало! — подвел итог Боксон. — Поехали к Клаусу!

— Не советую, он может неправильно понять твой юмор…

— Боюсь, что мой юмор он поймет как раз правильно! Двигай к «Черному лотосу», Джейми, сегодня вечер чудес и открытий!..

Боксон даже представить себе не мог, как был прав — это был действительно вечер чудес и открытий.

Около дверей бара «Черный лотос» толпились зеваки, мигали огни служебных автомобилей.

— Проезжай мимо, Джейми, — скомандовал Боксон, — в таких случаях следует возвращаться пешком…

Они оставили «опель» за углом квартала, около бакалейной лавочки, не торопясь углубились в толпу зевак.

— Что, опять ограбление? — спросил Мак-Рэй какого-то прыщавого старшеклассника.

— Нет, драка с поножовщиной, охранников порезали, бармена…

— Джейми, — прошептал Боксон Мак-Рэю, — нынче что, мода на холодное оружие?

— Добро пожаловать в старый добрый Лондон!.. — так же шепотом ответил Мак-Рэй.

— Я так понимаю ситуацию, Джейми: мне сейчас в бар соваться не следует, так что я подожду тебя здесь, а ты сходи, проверь, все ли персонажи на месте…

— Подозреваю, что им сейчас не до тебя, да и мне лишний раз красоваться перед полицией ни к чему…

— Тогда я заеду к вам завтра утром. Надеюсь, Боло угостит меня сигарой вместо ланча?..

— Я никогда не видел, чтобы этот жирный бандит угощал кого-нибудь сигарой…

3

Барни Кифф встретил Боксона у самых дверей клуба «Катанга»:

— Половина Лондона знает, что тебя можно найти в «Катанге»! Тебя уже два часа дожидается какой-то француз… — и Кифф показал на сидящего у стойки мужчину.

— Спасибо, Барни, — ответил Боксон, — этот тип не француз, он бельгиец…

Бельгийский наемник Роже Лавьер сразу заговорил по-французски:

— Рад тебя видеть, коллега!

— Не менее рад, брат по оружию! — в тон ему ответил Боксон. — Какая проблема, Роже?

— В твоем досье записано, что разговор следует вести предельно откровенно, так что я воспользуюсь рекомендацией… — Лавьер открыл лежащий перед собой журнал и Боксон увидел официальное удостоверение — «Французская республика. Министерство иностранных дел. Роже Жан-Жак Лавьер, консультант».

— У тебя хороший бельгийский акцент, — сказал Боксон.

— А я бельгиец, хоть и работаю на Францию.

— А путешествие в Конго с командой Боба Денара?

— Было! Только удостоверение я тогда оставил в сейфе начальника отдела… Разговаривать будем?

— Я никогда не отказывался от разговора с интересными людьми, хотя в подлинности твоей фанеры я не убежден. К тому же, в «Катанге» меня многие знают…

— Если тебя знает больше двух человек, то это уже много… И где мы можем поговорить?

— Останемся здесь, вон тот столик у эстрады находится в таком звуковом поле, что подслушать невозможно…

Они пересели; заказали пива и легкий ужин; джазовые импровизации действительно заглушали не только все посторонние звуки, но и заставили сесть друг к другу поближе — разговаривать следовало не повышая голоса, чтобы во внезапно возникшей музыкальной паузе не огласить на весь зал что-нибудь лишнее.

— Зачем я нужен министерству иностранных дел? — спросил Боксон. — Мне хотят предложить почетное консульство?