Густая роща

Василиса посмотрела на меня. Ее взгляд был уверенным, как никогда. Я решил довериться ей, и тогда мы допустили самую большую ошибку в нашей жизни. Василиса отбилась от атамана. Она потянула девицу за собой, чтобы сбежать, но у той не слушались ноги. И когда разбойник замахнулся, Василиса закрыла ее.

Я свистнул. Атамана унесло далеко в лес, где позже я нашел его мертвецом, свисающим с дерева.

— Разве ж это подвиг? — фыркнула Юда. — Ты ничего не сделал, чтобы спасти мать.

— Мы с Василисой пожертвовали самым дорогим, что у нас было.

— Чем же? — насмешливый тон Юды заставил Ивана нахмуриться.

— Нашим ребенком. Жизнь за жизнь. И, если б я знал, что ты вырастешь такой сукой, я не позволил бы жене спасти твою мать.

* * *

— Туманных червей невозможно держать в руках. Они ведь сотканы из тумана… — Водяной непонимающе качнул головой. — Как у тебя в питомцах мог быть туманный червь?

— Но ведь он нас проглотил. Почему ты считаешь, что это невозможно?

Водяной задумался. Майя усмехнулась и похлопала его по плечу.

— Нам сейчас надо думать о том, где устроить бум.

— Я никогда этого не делал. Что это?

Майя вгляделась в его лицо: осветленное тусклым светом, оно выглядело естественно. Она не привыкла доверять окружающим, но Водяной ей понравился.

— Думаю, ты оценишь бум, когда увидишь, — сказала она, взяв Водяного за руку. — Только держись рядом.

Водяной встал поближе к Майе и почувствовал запах вишни, исходящий от ее волос. Он показался ему странным и необычным.

— Чем это от тебя пахнет?

— Вишней, — сказала Майя, — мое любимое дерево.

— Что такое вишня?

— Неужели ты никогда не ел ее плодов?

— Я всю жизнь ел рыбу.

Майя хотела объяснить Водяному, что такое вишня, но червь заревел, отчего его внутренности под ними затряслись.

— Держись! — Майя прильнула к Водяному, крепко обняв его.

Он почувствовал смятение и не сразу понял, как что-то подталкивает их снизу. Мгновение спустя обжигающий гейзер подкинул их и червь выплюнул Майю с Водяным через дыру в спине — совсем как у кита.

Скатившись по его грубой коже, они упали на холодную траву.

— Вот это да! — вскричал Водяной, подскочив и заулыбавшись. — Домовой, ты должен это увидеть!

Он повернулся. Рядом послышалось копошение — червь растворился в тумане, уйдя под землю. Как только он ушел, поляна пропавших детей вновь стала видна. Духи летали над гнилыми колосьями пшеницы.

— Домовой! Ты меня слышишь? — позвал Водяной.

— Мы опоздали, — сказала Майя, прикоснувшись к руке мальчика и показав ему направление.

— Что ты такое говоришь?! — Водяной повысил голос, но его взгляд скользнул туда, куда указывала девочка.

На небольшом холме, пустующем от пшеницы, он увидел Домового. Тот лежал без сознания, бледный, а из его раненой руки больше не вытекала кровь.

— Эй! — Водяной кинулся к другу и встал рядом с ним на колени. Затормошил бездыханное тело, но все его попытки вернуть Домового к жизни оказались тщетными. — Нет! Как так?

Водяной повернулся к Майе. Она увидела, что его глаза блеснули от слез. Он тут же стер их, чтобы не казаться слабаком.

— Его ранили блуждающие огни, — сказала Майя. — Ему уже ничем не поможешь.

— Нет! Не может быть! — Водяной в ужасе уставился на лицо Домового. Он схватил его за плечи и потряс, но добился лишь того, что голова друга неестественно откинулась назад. — Он… он не мог умереть. Я же оставил его здесь, чтобы червь его не убил!

— Мы не властны над смертью, — тихо сказала Майя.

До ее слуха донесся едва слышный всхлип. Водяной шмыгнул носом и взял свой кинжал.

— Я найду эти блуждающие огни и убью их. Каждого! — крикнул он, вскинув руку.

Майя почувствовала его боль, как свою собственную. Она сняла с себя плащ Кощея, и, хоть он был тяжелым, поднесла к Водяному и осторожно укрыла его им.

— Ты ничего не сможешь сделать. На поляне пропавших детей вернуть душу…

— Замолчи, — Водяной смерил ее холодным взглядом. — Домовой умер из-за меня. Его душа бродит где-то в Затуманье. Я хочу пойти туда и вернуть ему жизнь.

— Что, если тогда ты сам погибнешь? — спросила Майя, прищурившись. Его храбрость одновременно завораживала и пугала ее.

— Тогда Домовой не будет один, — ответил Водяной. — Он не оставил меня в озере, а я не брошу его в Затуманье.

* * *

Шерсть Баюна встала дыбом. Он взглянул на Лешего и зашипел, удержавшись от желания цапнуть его когтями.

— Принести Таю в жертву, мяу?! Ни за что, мур!

— Ты слишком привязался к ней.

— Что, если бы твою Кикимору нужно было принести в жертву? Ты бы пошел, мр, на это?!

Леший грустно усмехнулся и пригладил шерсть кота, не боясь его злобы.

— У меня есть сын. Когда он родился, мы с Кикиморой поклялись, что жизнь положим на то, чтобы он был здоров и ни в чем не нуждался. Поэтому, если моя супруга решит, что ей нужно будет принести себя в жертву — я позволю ей это сделать.

— Глупый старик, мр, — Баюн стряхнул его руку и отошел, тряхнув задней лапкой. — Жизнь любого существа в Залесье бесценна.

— Нет. Не любого, — сказал Леший, — бесценны только жизни тех, кто родился в Залесье. Чужакам здесь не место. Именно поэтому проклятье и не подпускало их к Кощею.