Гувернантка

А позже, когда Лилибет отправилась в детскую, Мэрион вышла на улицу и решительно зашагала по подъездной дороге. Ей хотелось размять ноги, развеять смятение и тревогу, накопившиеся за день. Айви к ней не заглядывала, одежда для прогулок так и не нашлась, и она уже начала терять надежду.

За воротами Роял-Лодж раскинулся во все стороны Виндзорский парк. От выжженных солнцем полей веяло неожиданной дикостью. А еще кругом пестрело бескрайнее море цветов: тут были и смолевка — и белая, и розовая, — и темно-синие васильки, и бледно-желтые скабиозы, и небесно-синие стрелы вероники, и кроваво-красные маки.

Эта первозданная красота утешала, придавала сил. Казалось, время не властно над бескрайним простором. Под высоким дубом собралась стая оленей. Со своими нежно-коричневыми спинами, испещренными белыми точками, с тонкими ногами, почти невидимыми в ярких лучах солнца, они казались существами, сошедшими со страниц средневековых манускриптов. Короли Англии наслаждались этой красотой столетиями. Но всегда ли так будет?

Мэрион продолжила путь и вышла к большому озеру с неподвижной, зеркальной гладью. На противоположном берегу за деревьями виднелись очертания башенок. Этот вид — романтичный и суровый — зачаровал девушку. Казалось, перед ней миниатюрный Камелот из легенд о короле Артуре, наследие эпохи рыцарства, которая, увы, безвозвратно прошла. Мэрион затаила дыхание, глядя на серебристую воду, точно из нее могла вдруг вынырнуть тонкая белая рука с мечом, усыпанным драгоценными камнями.

«Кто достанет сей меч из камня, тот и есть истинный король всей Англии».

Интересно, что же это там, впереди? Точно не Виндзорский замок — до него много миль пути. Нет, этот замок был гораздо меньше и смотрелся куда интереснее со всеми его зубцами и бойницами, пробитыми в стенах. На фоне голубого неба реял яркий флаг. Мэрион стало очень любопытно, кто же там живет.

Ночью к ней в дверь постучали. На пороге она увидела Айви. Ее худенькое личико разрумянилось, а в руках она держала жакет и клетчатую юбку.

Мэрион подняла на девушку восторженный взгляд, а потом, не сумев сдержаться, заключила ее в объятия.

— Спасибо!

Этот порыв удивил Айви, но ничуть не расстроил.

— Да не за что! Поквитаться с этой старой коровой мне только всласть. Она же как гвоздь в сидальнице, ей-богу.

— В сидальнице?

— Ну да! В заднице то бишь.

Мэрион расхохоталась.

— Впервые слышу это слово!

— Ну еще бы! Вы же из Лихорандии!

Мэрион испуганно ощупала лицо, решив, что Айви намекает, что на нем выступила лихорадка. Но той не было и в помине.

Айви звонко рассмеялась.

— Я имела в виду, из Шотландии! Неужели вы никогда не слыхали о рифмованном сленге? На нем говорят те, кто родился в Ист-Энде. Такие, как я. Нас в семье, кстати, было девять культе́й.

— Куль…

— То бишь детей.

— А-а-а! — Мэрион наконец начала понимать, как строится этот причудливый язык. Ее очень подкупило дружелюбие Айви. — Проходи! — предложила она, перейдя на «ты», и робко приоткрыла дверь пошире. Как же давно она не общалась с ровесниками!

Айви зашла в комнату и опустилась на кровать. Девушки обменялись смущенными взглядами. Мэрион торопливо размышляла, о чем же спросить гостью, но на ум пришел только один вопрос:

— А какой он, Балморал?

— Балморал?

— Судя по всему, я еду туда на следующей неделе. А ты?

— Нет, хвала небесам! — воскликнула та с таким жаром, что Мэрион удивилась.

— А чем он так плох?

Айви задумчиво склонила голову набок.

— Каким бы словом его описать…

Мэрион видела замок на снимках и хорошо помнила его причудливые очертания на фоне темных елей.

— Чересчур мрачный? Аляповатый?

— Странный.

— Странный?

— О, это еще слабо сказано.

— Расскажи поподробней!

Айви подобрала колени к груди и обняла их. Ее башмаки застыли над простынями, но она тщательно следила за тем, чтобы ничего не испачкать.

— С чего бы начать? С любимого кресла королевы Виктории, на котором никому не разрешается сидеть? Хотя она уже тридцать лет как мертва.

— Шутишь?

— Или, может, с волынщиков, которые каждый вечер маршируют вокруг стола за ужином и трубят так, что из ушей того и гляди кровь хлынет, причем один из них всегда вусмерть пьян!

— Как-то даже не верится…

— А еще там есть главный дворецкий, который подает ужин в пастушьем плаще. Это потому, что давным-давно, при королеве Виктории, тогдашний главный дворецкий позировал вместо принца Альберта, когда того рисовали в образе пастуха!

— Смеешься, что ли?

— А пикники у озера со столовым серебром, скатертями и лакеями?!

Мэрион прижала ладони к щекам и покачала головой, не веря своим ушам.

— Не может быть! — воскликнула она. — Ты шутишь!

— Вовсе нет! — с озорной усмешкой заверила ее Айви. — Еще у них там своя особая ткань-шотландка. Носить ее можно только членам королевской семьи. Вот только как-то они не жаждут, если честно. Там всё в шотландскую клетку, даже линолеум. Навевает тоску, как по мне.