Читаем Гувернантка полностью

Лилибет умоляла пустить ее за весла с той самой секунды, как они уселись в лодку. Принявшись за дело с так свойственными ей сосредоточенностью и усердием, она очень быстро приноровилась к новой работе и повела лодку по воде четкими, проворными движениями.

Скользя кончиками пальцев по воде, Мэрион не отрывала взгляда от крон деревьев и башен за ними. Но Лилибет, чересчур увлеченная греблей, не сводила глаз с воды.

Время тянулось медленно — со скоростью листочка, неспешно плывущего по спокойным водам. В золотистых лучах солнца плясали мошки. Тени на водной глади начали удлиняться. Увы, скоро придется возвращаться.

— Лилибет, а что это такое? — наконец спросила Мэрион, указав на башенки.

Девочка вскинула голову и, без особого интереса бросив взгляд на крепость, отвернулась.

— А, это? Крепость.

— Это я и сама вижу, — с улыбкой заметила Мэрион. — А чья она?

— Дяди Дэвида.

По телу Мэрион теплой волной разлился восторг. Тайна разгадана, пускай и частично!

— А я и не знала, что у тебя есть дядя по имени Дэвид.

Лилибет недоверчиво посмотрела на нее.

— Не может такого быть. Его все знают.

Мэрион покачала головой.

— И вы знаете! — упрямо заверила принцесса. — Он же следующим взойдет на престол!

— Но ведь наследник — Эдуард…

— Так о нем и речь! Полное имя дяди — Эдуард Альберт Кристиан Георг Эндрю Патрик Дэвид, — без единой запинки выпалила Лилибет. — Но все в нашей семье зовут его Дэвидом. Впрочем… — Она смерила гувернантку внимательным взглядом и услужливо подсказала: — Вы его, наверное, называете «ваше королевское высочество».

Мэрион не ответила. В голове вновь заметались беспокойные мысли. «Я Дэвиду без конца говорю: „Мой дом — моя крепость“ — это лишь поговорка, а не руководство к действию»… Стало быть, это и в самом деле была она — знаменитая миссис Симпсон.

— Кроуфи, пригнитесь! — завопила Лилибет.

Спустя пару мгновений они угодили в цепкие объятия плакучей ивы, но сумели из них вырваться. А когда опасность миновала, Мэрион вновь взялась за расспросы:

— А ты в гостях у него бываешь?

— У кого?

— У дяди Дэвида.

— Не-а.

Мэрион замешкалась. Она уже узнала ответы на все мучившие ее вопросы. Ни к чему продолжать этот разговор. И все же она не смогла устоять перед соблазном:

— Но почему?

Лилибет налегла на весла.

— Из-за нее.

У Мэрион перехватило дыхание.

— Из-за кого?

— Из-за миссис Симпсон, — уточнила Лилибет и осторожно поправила весла в уключинах.

Мэрион затихла. От былого восторга не осталось и следа. Чувство было такое, будто она зашла чересчур далеко, распахнула дверь, которую уже никогда не получится закрыть. Она от души пожалела, что задала этот вопрос.

Но девочке, казалось, стало только легче от этой беседы. Окинув внимательным взглядом пустынные берега, она склонилась к Мэрион и прошептала, выпучив глаза:

— Это тайна! Мне нельзя о ней знать, но я знаю! Я слышала их разговоры. Она — злая ведьма, вот только дядя Дэвид этого не понимает.

Мэрион опустила взгляд на воду. По правде сказать, она тоже не разглядела в миссис Симпсон ведьму, но сейчас явно не стоило об этом рассказывать. Она огляделась, ища повод поскорее сменить тему.

— Лилибет! Гляди, какие птицы! Это камышницы!

Но Лилибет оставила птиц без внимания.

— Он хочет на ней жениться, — объявила она.

— Что?! — Мэрион схватилась за борта лодки. Та начала раскачиваться с пугающей силой. — Быть такого не может!

Как-никак, Айви о свадьбе не упоминала, но ни за что не отказала бы себе в таком удовольствии, будь это правдой.

Мэрион в панике попыталась найти хоть один веский аргумент в этом споре.

— В конце концов, твой дядя Эдуард — принц Уэльский! И может жениться на любой женщине в этой стране, да что там — во всем белом свете!

— Так-то оно так, но ему нравится только она, гадкая ведьма! А ведь у него есть целый список принцесс, Кроуфи! Я слышала, как мама папе рассказывала…

Уж это точно было правдой. Мэрион тоже собственными ушами слышала, как принц рассказывал в холле на Пикадилли: «Папа мне уже целый список кандидаток составил. Самой старшей в нем — пятьдесят, а младшей — семнадцать! Как же надоело быть принцем Уэльским, сил моих больше нет!»

— Но они ему совсем не нравятся, — добавила Лилибет, и в ее звонком голосе послышался страх. — Мне так страшно… Что же будет дальше?

Мэрион вновь посмотрела на башенки над деревьями, силясь успокоиться, собраться с мыслями. Теперь все только сильнее походило на сказку. Злая ведьма. Список принцесс… Вот только сказкам нет места в реальной жизни — это всякий знает. Лилибет и сама их не любила. Сказочные принцессы, по ее же словам, были совсем на нее не похожи.

— Не волнуйся. Ничего страшного не случится, — заверила ее Мэрион. — Все будет хорошо.

И тут лодка вновь принялась страшно раскачиваться.

— Лилибет, весла! — крикнула Мэрион, когда они обе чуть не упали в воду, а потом подалась вперед и в самый последний момент чудом успела их перехватить.

Глава двадцать вторая

Перейти на страницу:

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза
Адам и Эвелин
Адам и Эвелин

В романе, проникнутом вечными символами и аллюзиями, один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены, как историю… грехопадения.Портной Адам, застигнутый женой врасплох со своей заказчицей, вынужденно следует за обманутой супругой на Запад и отважно пересекает еще не поднятый «железный занавес». Однако за границей свободолюбивый Адам не приживается — там ему все кажется ненастоящим, иллюзорным, ярмарочно-шутовским…В проникнутом вечными символами романе один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены как историю… грехопадения.Эта изысканно написанная история читается легко и быстро, несмотря на то что в ней множество тем и мотивов. «Адам и Эвелин» можно назвать безукоризненным романом.«Зюддойче цайтунг»

Инго Шульце

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Блудная дочь
Блудная дочь

Семнадцатилетняя Полина ушла из своей семьи вслед за любимым. И как ни просили родители вернуться, одуматься, сделать все по-человечески, девушка была непреклонна. Но любовь вдруг рухнула. Почему Полину разлюбили? Что она сделала не так? На эти вопросы как-то раз ответила умудренная жизнью женщина: «Да разве ты приличная? Девка в поезде знакомится неизвестно с кем, идет к нему жить. В какой приличной семье такое позволят?» Полина решает с этого дня жить прилично и правильно. Поэтому и выстраданную дочь Веру она воспитывает в строгости, не давая даже вздохнуть свободно.Но тяжек воздух родного дома, похожего на тюрьму строгого режима. И иногда нужно уйти, чтобы вернуться.

Галина Марковна Артемьева , Галина Марковна Лифшиц , Джеффри Арчер , Лиза Джексон

Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Роза
Роза

«Иногда я спрашиваю у себя, почему для письма мне нужна фигура извне: мать, отец, Светлана. Почему я не могу написать о себе? Потому что я – это основа отражающей поверхности зеркала. Металлическое напыление. Можно долго всматриваться в изнаночную сторону зеркала и ничего не увидеть, кроме мелкой поблескивающей пыли. Я отражаю реальность». Автофикшн-трилогию, начатую книгами «Рана» и «Степь», Оксана Васякина завершает романом, в котором пытается разгадать тайну короткой, почти невесомой жизни своей тети Светланы. Из небольших фрагментов памяти складывается сложный образ, в котором тяжелые отношения с матерью, бытовая неустроенность и равнодушие к собственной судьбе соседствуют с почти детской уязвимостью и чистотой. Но чем дальше героиня погружается в рассказ о Светлане, тем сильнее она осознает неразрывную связь с ней и тем больше узнает о себе и природе своего письма. Оксана Васякина – писательница, лауреатка премий «Лицей» (2019) и «НОС» (2021).

Оксана Васякина

Современная русская и зарубежная проза