Читаем Гувернантка полностью

В ту ночь Мэрион никак не могла уснуть от волнения. Она слышала оглушительный храп миссис Найт, доносящийся из детской. На вдохе он становился громче, а на выдохе — затихал, напоминая рев волн, разбивающихся о скалы. Но в ночной тишине Мэрион уловила и еще один звук. Она села, прислушалась, а потом торопливо соскочила с постели.

Свет пробивался из-под двери в комнату Лилибет. Мэрион вошла к девочке в спальню.

— Ты что делаешь?

Принцесса не спала, а сидела на полу у кровати в своей ночной рубашке в розочку. Ее встревоженный взгляд блеснул из-под золотистых локонов в отблеске свечей.

— Ставлю обувь поровнее.

— Обувь? Так ведь ночь на дворе!

— Она неаккуратно стояла.

У Мэрион сжалось сердце. Кажется, прежние приступы тревоги возвращались к принцессе с новой силой.

Она присела рядом с девочкой, обняла ее и прижала к себе, вдыхая нежный аромат мыла, исходивший от кожи.

— Это не страшно, — прошептала она, надеясь, что ее слова хоть сколько-нибудь убедят воспитанницу.

— А что значит «проходимка»? — вдруг спросила Лилибет.

— Что? — Мэрион мягко отстранила от себя принцессу и заглянула ей в глаза.

— Это дама, которая любит много ходить и гулять? — предположила Лилибет.

Мэрион печально улыбнулась.

— Похоже на то. А почему ты спрашиваешь?

— Слышала, как бабушка сказала это слово. Она была вне себя от ярости! Ругала дядю Дэвида за то, что он такой строп… строп…

— Строптивый? — предположила Мэрион.

Девочка энергично закивала.

— А что это значит? — спросила она.

— Что он знает, чего хочет.

— Но это ведь хорошо?

— Иногда — да, — уклончиво ответила Мэрион. Она посмотрела на броги. Они поблескивали в свете свечей и стояли ровно-ровно, точно по линеечке, а шнурки одинаковой длины были туго затянуты и аккуратно завязаны. Мэрион ободряюще улыбнулась маленькой принцессе. — Теперь твои башмачки стоят очень аккуратно. Можно и спать ложиться, Лилибет.

Принцесса оценивающе посмотрела на броги.

— Да, пожалуй, Кроуфи.

Мэрион дождалась, пока маленькая фигурка заберется на кровать и уютно устроится под одеялом, и только потом вернулась к себе в комнату, но до самого утра так и не смогла сомкнуть глаз. Так дальше нельзя. Надо срочно что-то предпринять.

Глава двадцать третья

— Общественные бани? — с сомнением переспросила герцогиня.

— Да, мэм. Елизавете полезно будет пообщаться с ровесницами. Можем и Маргарет с собой взять.

— Но принцессам нельзя обнажаться на публике!

Мэрион тяжело вздохнула.

— Без этого они никак не смогут искупаться в бассейне, мэм.

В качестве плацдарма для общения со сверстницами и «публичного обнажения» был выбран «Банный клуб» на Довер-стрит. Но мисс Дэли, инструкторшу по плаванию со свежим, юным личиком, такой расклад тоже смутил.

— А мне надо будет делать реверанс каждый раз, как принцесса переплывет бассейн?

— Совсем не обязательно, — с улыбкой заверила ее Мэрион. — В воде мы все равны.

Уроки плавания стали для девочек главным и самым желанным развлечением. Обычно Мэрион садилась на кованый балкончик для зрителей, Лилибет радостно бросалась в воду, а пухляшка Маргарет в темно-синем купальнике опасливо останавливалась у края бассейна, явно не горя желанием в него прыгать.

— Ну же, Маргарет! Прыгай! — в очередной раз потребовала Лилибет, высунула руку из воды и схватила сестру за лодыжку. Та испуганно взвизгнула.

Бултых! Маргарет наконец плюхнулась в воду и огласила бассейн истеричным воплем. А Лилибет расхохоталась. Наблюдать за ней было одно удовольствие, а тем более — слышать этот смех.

От жаркого, пропитанного хлоркой воздуха Мэрион стало клонить в сон. Последние недели выдались уж очень напряженными. Она подалась вперед и уперлась лбом в ограждение.

— Мисс Кроуфорд! — воскликнул кто-то и уселся рядом с ней.

Мэрион вздрогнула и вскинула голову. На нее смотрела пара ярко-зеленых, точно вода в бассейне, глаз.

— Можно вас на минуточку? — поинтересовалась мисс Дэли и выразительно кивнула Мэрион на бассейн.

Та перегнулась через ограду и посмотрела вниз.

— Опять! Да что ж это такое!

Мисс Дэли в безупречной спортивной форме ослепительно улыбнулась:

— Я просила ее подождать в раздевалке, но увы. Может, хоть вас она послушает…

— О, непременно, — иронично отозвалась Мэрион, поспешив следом за мисс Дэли вниз, к бассейну, где уже не в первый раз обосновалась миссис Найт, разложив полотенца, расчески, тальковую пудру и даже коробки с шоколадными конфетами. — Этих запасов на целую экспедицию хватит, — заметила Мэрион. — Ума не приложу, почему она спасательную шлюпку не прихватила!


Настало лето. В этом году принц Уэльский в Балморал не приехал, и его отсутствие очень бросалось в глаза. Он отправился в круиз по Карибскому морю вместе с компанией, в составе которой, разумеется, была и миссис Симпсон. Айви поведала Мэрион, что та заставила принца чуть ли не на коленях молить ее о совместном путешествии.

— Опять ты все выдумываешь! — с раздражением бросила Мэрион.

Айви проницательно посмотрела на подругу.

— Хочешь сказать, принц Георг не любит одеваться женщиной, никогда не был наркоманом и что его вовсе не шантажирует бывший возлюбленный из Парижа?!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза
Адам и Эвелин
Адам и Эвелин

В романе, проникнутом вечными символами и аллюзиями, один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены, как историю… грехопадения.Портной Адам, застигнутый женой врасплох со своей заказчицей, вынужденно следует за обманутой супругой на Запад и отважно пересекает еще не поднятый «железный занавес». Однако за границей свободолюбивый Адам не приживается — там ему все кажется ненастоящим, иллюзорным, ярмарочно-шутовским…В проникнутом вечными символами романе один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены как историю… грехопадения.Эта изысканно написанная история читается легко и быстро, несмотря на то что в ней множество тем и мотивов. «Адам и Эвелин» можно назвать безукоризненным романом.«Зюддойче цайтунг»

Инго Шульце

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Блудная дочь
Блудная дочь

Семнадцатилетняя Полина ушла из своей семьи вслед за любимым. И как ни просили родители вернуться, одуматься, сделать все по-человечески, девушка была непреклонна. Но любовь вдруг рухнула. Почему Полину разлюбили? Что она сделала не так? На эти вопросы как-то раз ответила умудренная жизнью женщина: «Да разве ты приличная? Девка в поезде знакомится неизвестно с кем, идет к нему жить. В какой приличной семье такое позволят?» Полина решает с этого дня жить прилично и правильно. Поэтому и выстраданную дочь Веру она воспитывает в строгости, не давая даже вздохнуть свободно.Но тяжек воздух родного дома, похожего на тюрьму строгого режима. И иногда нужно уйти, чтобы вернуться.

Галина Марковна Артемьева , Галина Марковна Лифшиц , Джеффри Арчер , Лиза Джексон

Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Роза
Роза

«Иногда я спрашиваю у себя, почему для письма мне нужна фигура извне: мать, отец, Светлана. Почему я не могу написать о себе? Потому что я – это основа отражающей поверхности зеркала. Металлическое напыление. Можно долго всматриваться в изнаночную сторону зеркала и ничего не увидеть, кроме мелкой поблескивающей пыли. Я отражаю реальность». Автофикшн-трилогию, начатую книгами «Рана» и «Степь», Оксана Васякина завершает романом, в котором пытается разгадать тайну короткой, почти невесомой жизни своей тети Светланы. Из небольших фрагментов памяти складывается сложный образ, в котором тяжелые отношения с матерью, бытовая неустроенность и равнодушие к собственной судьбе соседствуют с почти детской уязвимостью и чистотой. Но чем дальше героиня погружается в рассказ о Светлане, тем сильнее она осознает неразрывную связь с ней и тем больше узнает о себе и природе своего письма. Оксана Васякина – писательница, лауреатка премий «Лицей» (2019) и «НОС» (2021).

Оксана Васякина

Современная русская и зарубежная проза