Гувернантка

— Что же нам с ней делать, Кроуфи?! — в отчаянии воскликнула Лилибет.

«О, это еще полбеды, — подумала Мэрион. — Как теперь быть с Аланом Ласеллсом — вот в чем вопрос».

Глава тридцать восьмая

На смену зиме пришла весна. Когда деревья зацвели, армии Гитлера уже успели вторгнуться в Рейнскую область и пересечь Эссен, Дюссельдорф и Кельн, злостно нарушив условия Версальского договора. Разъяренная Франция призвала союзников к вооруженному сопротивлению. Но Энтони Иден, британский министр иностранных дел, заявил в палате общин, что Великобритания поможет Франции лишь в том случае, если та подвергнется нападению, а пока этого не случилось, разумнее пойти по пути переговоров с неприятелем. Мэрион, которая внимательно следила за происходящим, с тревогой вспоминала разговоры о Гитлере на Ротерхит-стрит, в которых его не раз называли «непримиримым».

И такого мнения придерживались не только верхи общества. Даже в обеденной зале для королевских придворных никто не спорил с тем, что «ни в коем случае нельзя доводить дело до войны».

— Не знаю, как вы, а я не виню Джерри[53] за то, что он так бесстрашно во все это вмешивается, — заметил как-то один конюший. — В конце концов, в прошлый раз ему здорово досталось, надо же теперь как-то брать реванш!

До коронации еще оставалось несколько месяцев. Торжество было запланировано на 12 мая 1937 года — ту же дату, что и неудавшаяся коронация Эдуарда VIII. «Прежняя дата, новый король» — как выразился лорд Чемберлен. Мэрион заметила, что такой расклад облегчил жизнь почти всем, кроме производителей сувениров. Миллионы кружек и тарелок с изображением бывшего короля стали теперь никому не нужны.

Нового короля тоже тревожила — нет, скорее, и вовсе ужасала — предстоящая церемония. Королева же наслаждалась примерками наряда для коронации и увлеченно тренировалась ходить по дворцовым коридорам с простыней, натянутой на плечи на манер мантии, и короной на голове.

— Тяжелая она, надо попривыкнуть! — поясняла она дочкам, которые наблюдали за ней, благоговейно затаив дыхание.

Как только на улице потеплело, Мэрион возобновила занятия на открытом воздухе. Она облюбовала вовсе не террасы с балюстрадами и не поросшие пышным цветом окраины сада, а небольшой холмик у ограды, с которого открывался отличный вид на соседнюю улицу.

— Мне бы такое пальто! — воскликнула Маргарет.

В ней уже проявлялся горячий интерес к моде, и она любила оценивать наряды детей, проходящих по улице.

— Смотрите-ка! Там мама! — подала голос Лилибет и кивнула на блестящий черный автомобиль, который неспешно проскользил по улице, поблескивая хромированными деталями. На заднем сиденье мелькнул знакомый профиль.

— Мы теперь так редко с ней видимся… — со вздохом заметила Маргарет.

После переезда в Букингемский дворец у королевы стало вчетверо больше работы. Что ни день, надо было перерезать бесчисленные ленточки на торжественных открытиях и закладывать камни на местах будущих построек.

— Давайте лучше сыграем в «Если»! — живо предложила девочкам Мэрион, лишь бы поскорее нарушить мрачное молчание.

— Давайте! — просияв, согласилась Маргарет и, мигом позабыв все печали, вскочила на ноги и принялась скакать и кружиться.

— Если бы я могла стать кем пожелаю, кем бы я была? Как думаете? — спросила она.

Мэрион широко улыбнулась и по привычке ответила:

— Послушной девочкой?

— Я бы стала… — Маргарет притихла, задумалась и выдала список самых невероятных профессий: — Пиратом! Кинозвездой! Танцовщицей! Авиатором! — Недавно она прочла в «Детской газете», которую девочкам выписывала Мэрион, статью о подвигах женщин-пилотов — Эми Джонсон и Амелии Эрхарт — и необычайно впечатлилась их историями. — А ты? — спросила она у старшей сестры.

Лилибет относилась к этой игре с куда большей серьезностью и всегда старалась не слишком отвлекаться от реального мира.

— Посыльным при лавке мясника, — сказала она наконец, провожая взглядом мальчишку, который пронесся мимо на велосипеде с корзиной, полной мяса.

Это признание привело Маргарет в ужас:

— Посыльным у мясника?! Но ты же тогда обеднеешь!

— Зато у меня появится велосипед, — заметила Лилибет. — А это очень полезно! Я смогу, например, разъезжать по коридорам и доставлять кушанья к обеду. Тогда они не остынут, пока их несут до обеденной залы. — Расстояние между кухней и комнатой, в которой ела королевская семья, и впрямь было огромным. Лилибет, как и всегда, подошла к вопросу с завидной практичностью.

— Что ж, пора вернуться к урокам! — Мэрион поднялась на ноги.

Но тут она заметила, что по зеленой лужайке к ним спешит черная, пышнотелая знакомая фигура. Аллах подошла к Маргарет и взяла ее за руку.

— Тебя ожидает мистер Берли! — сообщила она.

Мэрион недовольно вздохнула. Мистером Берли звали одного из художников, работавших над портретом новой королевской семьи. Человеком он был приятным и обходительным, но появлялся всегда не вовремя, будто нарочно.