Гувернантка с секретом

Что может означать исчезновение Алекса? Что он стал очередной жертвой Сорокина? Я не знаю, как стану смотреть в глаза Мари, если это так. Да и как смогу жить с этим, не знаю.

Правда, все могло развиваться и по совершенно иному сценарию. Ведь кто-то убил Якимова! Убил явно человек, работавший на Британию. А Якимов, раз завел довольно тесное знакомство с семьей Полесовых, очевидно, подозревал британского агента в ком-то из членов семьи или из друзей… Возможно, как раз Алекса.

Так и не сумев решить хоть что-то, я снова опустила глаза в телеграмму Кошкина. Он обещает, что здесь скоро будет полиция – я знала, что дом еще с ночи был окружен людьми Кошкина, так что, наверное, мне не о чем волноваться.

И тотчас, словно в ответ на мои мысли, от двери в парадную, хорошо видную мне с лестницы, раздался мелодичный звон колокольчика. Пока я нервно раздумывала, стоит ли открывать, из своей будочки вышел швейцар Федор и тотчас отпер засов.

На пороге стоял Денис Ионович Стенин собственной персоной.

Я совершенно приросла к месту и со второго этажа наблюдала, как Стенин отсчитывает Федору несколько копеек и о чем-то распоряжается, а после швейцар откланялся и вышел на улицу. Стенин же поднял глаза на меня, будто заранее знал, кого застанет на лестнице.

– Здравствуйте-здравствуйте, Лидия Гавриловна, – раскланялся он как ни в чем не бывало. – А мне вот наскучило уже общество этих стариков – бросил я их. Пустите к детишкам?

– Здравствуйте, Денис Ионович, – голос мой все-таки дрогнул, – к детям нельзя – они занимаются.

– Нельзя говорите?… – хмыкнул Стенин. И едва слышно добавил: – Я отослал вашего швейцара в аптеку, за микстуркою. Голова, знаете ли, разболелась что-то.

В эту минуту я уже не сомневалась, что была права: этот человек и есть Сорокин, которого мы ищем. Где же полиция?!

А Стенин заговорил снова.

– Я знаю, что сейчас сюда вломятся ваши люди, – сказал он еще тише и смотрел на меня так, будто видел насквозь. – Я не стану сопротивляться. И буду с вами работать. Слово офицера. Я лишь прошу – дайте мне попрощаться с детьми.

Господи боже мой, ну где же полиция?!

Если бы они вошли прямо сейчас – это избавило бы меня от необходимости отвечать. Что мне было делать? Поверить его высокопарному обещанию и пустить к детям? Поверить обещанию человека, который приказал убить беззащитную девушку, доверившуюся ему и считавшую его своим отцом?

Не могла я этого сделать. Поэтому, судорожно сглотнув, ответила как могла твердо:

– Дети занимаются.

Выцветшие голубые глаза Стенина теперь смотрели на меня из полумрака прихожей не просто с холодом – с холодной ненавистью. Уверена, точно так же он смотрел на Балдинского за мгновение до того, как вытащил «бульдог». Мне сделалось страшно. Мы были здесь, в парадной, совершенно одни, и вынь он сейчас оружие…

Стенин хотел меня уничтожить – я отлично это видела.

Нервы мои меж тем были натянуты до предела и едва не оборвались, когда в дверь снова позвонили. Громко и требовательно.

«Неужели полиция?» – захватила меня спасительная мысль.

Однако в дверь звонили, а мы со Стениным не шевелились, чтобы открыть, словно боясь упустить из виду глаза друг друга.

– Откройте, Денис Ионович, будьте так любезны, – попросила наконец я.

На что Стенин изумленно поднял брови:

– Спуститесь и сами откройте, Лидочка, – он ухмыльнулся. – Или вы меня боитесь?

Да, я боялась этого человека и не рисковала приблизиться к нему. Но ответить ничего не успела – мимо меня вихрем пронеслась вниз неугомонная Аннушка, бормоча на ходу:

– Звонют-звонют, а я и не слышу! Куда Федор-то запропастился? – И в следующее мгновение Анна уже отперла дверь, ахнув: – Батюшки-светы…

На пороге и правда была полиция – двое статных плечистых полицейских в форменных кителях и фуражках.

Еще более Анна перепугалась, когда я выкрикнула, не в силах справляться со своими нервами:

– У этого человека оружие, задержите его немедленно!

Полицейский чуть замешкался, потому что тяжелым взглядом смотрел в это время на меня, а Стенин, который и правда, кажется, не ожидал такого развития событий, дернулся к дверям. Но как-то не слишком уверенно – он и сейчас трезво оценивал свое положение и понимал, должно быть, что уйти далеко ему все равно не дадут.

И правда, опомнившись, оба полицейских тотчас скрутили ему руки, а один из них, ловко обследовав его карманы, вынул короткий револьвер. Наверное, я все же правильно поступила, не пустив его к детям…

Аннушка держалась за сердце и крестилась не переставая.

На шум в парадной выбежали и другие слуги, и Мари, глядящая распахнутыми глазами то на меня, то на удерживаемого полицейскими Стенина. У своей юбки она удерживала близнецов, не давая им приблизиться.

– Вы Тальянова? – поправляя съехавшую набок фуражку, обратился ко мне полицейский. – Извольте поехать с нами, у нас приказ…

– Да-да, я знаю, – недослушав, кивнула я, – разрешите, я только возьму пальто и тотчас выйду.