Читаем Гвардейцы в боях полностью

«Мы, рабочие и служащие Карабинского совхоза Солтонского района, сердечно благодарим Козина Нестора Дмитриевича за содержательную и захватывающую лекцию «Подвиг советского народа и его Вооруженных Сил в годы Великой Отечественной войны».

Лекция прославленного героя-генерала Козина Н. Д. произвела огромное впечатление на присутствующих, особенно на молодежь. Воспитательное значение этой лекции для подрастающего поколения в духе патриотизма, верности идеям партии, народу велико.

…Хочется сказать: «Дорогой Нестор Дмитриевич! Приезжайте к нам еще. Мы ждем Вас!»

Секретарь парткома А. Сидорцов. Директор совхоза Б. Соков.»

Кстати сказать, в подразделениях, которыми в годы войны командовал Нестор Дмитриевич, было много солтонцев, некоторые и сейчас проживают в Солтонском районе. И понятно, встречи со своим бывшим командиром для них всегда волнующи. Им есть что вместе вспомнить, есть о чем друг другу рассказать.

Передо мной десятки таких отзывов сельских и городских коллективов. И в каждом из них — выражение глубокой благодарности «сибирскому богатырю» за его ратные заслуги и просьба обязательно приехать еще раз.

А ратные заслуги Нестора Дмитриевича перед Родиной, народом велики. Начав войну в июле сорок первого года капитаном, он менее чем через полтора года стал уже генералом и командовал дивизией. За время войны его дивизия пленила одного румынского и трех немецких генералов с их штабами и войсками, в том числе двух в самом фашистском логове — Берлине.

Небезынтересен такой случай.

Только что закончились уличные бои в Берлине, в которых дивизия Козина принимала самое активное участие. Враг полностью капитулировал. И вот в штаб-квартиру Нестора Дмитриевича пришла группа советских журналистов взять материал для своих последних фронтовых очерков и зарисовок.

Долгой была беседа, к тому же и обстановка позволяла. Уходили журналисты с блокнотами, полными записей.

Со своей же стороны они оставили Нестору Дмитриевичу стихи. Вот они:

Ты вел полки к сверкающим победам,Немецких генералов в плен ты брал.Тебе приходится Суворов дедом,Тебя Кутузов сыном бы назвал.В бою ты был отважен, стоек, грозен,Учил солдат, как немца надо бить.Твои победы, Нестор Дмитрич Козин,В народе нашем долго будут жить!

— Быть другом и наставником молодежи почетно, — говорит Нестор Дмитриевич.

И это не просто слова. За свою активную работу Н.Д.Козин награжден Почетными грамотами и нагрудными значками ЦК ВЛКСМ, ЦК ДОСААФ, общества «Знание» РСФСР. Бюро крайкома ВЛКСМ утвердило Нестора Дмитриевича командующим военно-спортивной игрой «Орленок». Разыгрываются призы его имени, проводятся спорткроссы, первенства. Он является почетным членом краевого автомотоклуба ДОСААФ. Уже одно это перечисление говорит, насколько большая воспитательная работа ведется им.

— Вот мы часто говорим, что молодежь должна учиться на лучших традициях своих отцов, — продолжает Нестор Дмитриевич. — А что это конкретно означает? Я считаю, что следовать лучшим идеалам — это призыв партии идти по следам мужественных борцов революции, подражать бесстрашию и героизму, проявленным советским народом и воинами в ожесточенных схватках с врагами нашей Родины. Революционные, боевые и трудовые образцы старшего поколения всегда являются символом благородства нашей молодежи, не жалеющей сил в труде, учебе, защите своей социалистической Родины. Преданность делу партии, делу народа глубоко вошла в патриотическое сознание молодежи, и особенно ее передовой части — комсомолии.

И это так. Не зря коммунисты и комсомольцы были там, где труднее, где решалась судьба боя. Они, проявляя чудеса храбрости и отваги, громили фашистов, за собой вели и остальных воинов.

Особо надо сказать о сибиряках. Наши земляки были грозой для врага, они наводили на него страх, приводили в трепет, обращали в паническое бегство. Слава их будет жить вечно. Уместно напомнить известное высказывание Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского о сибиряках: «У нас, фронтовиков, укоренилось глубокое уважение к питомцам седого Урала и безбрежной Сибири. Это уважение и глубокая военная любовь к уральцам и сибирякам установилась потому, что лучших воинов, чем Сибиряк и Уралец, бесспорно, мало в мире. Поэтому рука невольно пишет эти слова с большой буквы. Оба они такие родные и настолько овеяны славой, что их трудно разделить. Оба они представляют одно целое — самого лучшего, самого храброго, упорного, самого ловкого и самого меткого бойца»[77].

— К этим словам Маршала трудно что-либо добавить, — говорит Нестор Дмитриевич. — Здесь полно раскрыты существо души советского воина и, в частности, сибиряка, его способности и характер.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное