Гвардия Хаоса (СИ)

— Потому что неделей ранее ССРС получил помощь со стороны Великого Дома Сольряйн, которые помогли устранить внедренных агентов Федерации, — рядом с Сиеном появилась миловидная девушка в лиловом костюме-тройке, широко улыбаясь на камеру. — В этой кампании они поставили на Союз и уже использовали свою вторую попытку вмешательства в ход боевых действий. Осталась третья, с возможностью применения боевых средств своих вооруженных сил. Вполне возможно, что свой последний козырь они выложат уже сегодня.

— А сколько попыток вмешательства осталось у нас, уважаемая Миннари?

— Тоже одна. И мы также не использовали спецсредства.

Изображение ведущих сменила панорамная картина полномасштабного наступления, парящие камеры крупным планом показали артиллерийские расчеты, авиабазу в нескольких десятках километров и готовую штурму промышленного города крупную колонную бронетехники. Бегущая строка внизу экрана перечисляла названия воинских соединений, участвующих в операции.

— Что это? — спросил Дженази.

— «Войны поверхности», — ответил Столсанг, не разделяя интереса Дженази к происходящему. — Этому проекту уже много сотен лет, Великие Дома таким образом демонстрируют нашим гражданам успехи в контроле жизнедеятельности живущих под облаками нвелотов. Мы должны следить за тем, чтобы их прогресс не шагнул слишком далеко и они не стали тратить ресурсы, которые необходимы для светлого будущего нашей цивилизации. Войны и эпидемии сдерживают рост населения, крупные научные открытия их ученых мы скрываем, и только Гвардия Хаоса мешает нам сохранять полную стабильность жизни на поверхности.

— Стабильность? — прошептал г'ата. — Кем вы себя возомнили?

— Ответственными за будущее наших детей. Ничто не должно угрожать их благополучию.

Дженази сдержал рвущийся из горла рык, и приступ охватившей его ярости проявился себя лишь в страшной бледности, оттенившей фиолетовые глаза. С трудом разжал сведенные судорогой пальцы.

— Ришари, — произнес он одними губами. — Прости. Я хотел остаться в стороне. Правда надеялся, что смогу.

— Я с тобой, — она взяла его за руку, совершенно ледяную на ощупь.

По щекам Дженази потекли слезы, г'ата-волк внутри завыл в гневе и отчаянии. Пустота Волчьей Зимы заполнила его и вырвалась наружу, создавая новую реальность, в которой нет ничего, кроме ледяного ветра. Вышла из строя электроника, иссякли мистические источники внутри тысяч жителей Небесного Города. Все погибло и обратилось в лед — кроме двух г'ата, которые временно стали смертными в гибельном дыхании родного мира.

Дрэм-Кьеко начал падать и рассыпаться на части. Генераторы антигравитации отключились, начали лопаться стекло, пластик и металл. Дженази и Ришари падали вниз среди дождя из обломков и ледяных статуй мертвых Столсанг и их подданных, которые только что встречали новый день. Смерть их была быстро и безболезненной.

Дженази остановил поток Волчьей Зимы, когда первые обломки коснулись морской поверхности. Их падение стало настоящей катастрофой, докатившейся в виде разрушительного цунами до берегов Судо и Железного Архипелага, соленые брызги смешались с обрывками медлительных облаков, разорванных обрушившейся сверху массой. Дженази пришлось нелегко, чтобы уберечь Ришари от пусть временных, но увечий, и с помощью воздушной подушки замедлил их общее падение, чтобы мягко опуститься на созданный им айсберг, гонимый к берегу бушующими ветром и волнами.

Они дрейфовали на льдине три дня, пока их наконец не прибило к опустошенному волной берегу Судо. И здесь их ждали шесть Гвардейцев Хаоса с приглашением от Фридриха Бронзлевена, и Кенсэй среди них. Дженази был опустошен содеянным, и безропотно последовал за бывшим учителем, увлекая за собой Ришари. Свой выбор они уже сделали.

Глава 42. Тьма, золотое пламя и вечный лед

Они бежали сквозь лес, подгоняемые разразившейся бурей за спиной. Дженази разошелся не на шутку, созданный им шторм внушал суеверный ужас — как и колоссальный столб гигантского дерева, выросшего за пару минут и закрывшего своими ветвями половину неба. Бушующие вихри мистической энергии ощущались кожей, в ушах звенело, дыхание и сердцебиение участились до опасных пределов, а ощутимые разряды статического электричества трещали в волосах и на одежде. Эпицентр фантастического сражения находился в нескольких километрах от Юрики, Ранмаро, Виктории и Просперо, но его отголосков хватило, чтобы напугать их до чертиков. Накала страстей добавляли дикое завывание ветра и артиллерийская канонада громовых раскатов, сопровождающих ослепительный фейерверк грозовых вспышек — молнии били так часто и сильно, что стало светлее, чем днем, хотя только что черные тучи плотно закрыли солнце.

— С кем он сражается? — на бегу спросила Юрика, отмахиваясь от очередной ветки, норовившей расцарапать ей лицо.

— Это Глория! — ответила Виктория. Она вела их вперед и оборачивалась время от времени, следя, чтобы не отстал самый медленный из них — Просперо.

— Моя бабушка? — уточнила девушка, перепрыгивая через корень молодого ясеня.