Гвардия Хаоса (СИ)

По темной воде пошла сильная рябь, прозрачные капли отрывались от поверхности и зависали в воздухе, чем ближе к центру бассейна, тем выше. И начали притягиваться друг к другу, формируя хаотическое подобие женской фигуры. Капли вращались по причудливым траекториям, сливались в более крупные образования непостоянной формы, которые увеличивались, уменьшались или вовсе рассыпались водной пылью, чтобы превратиться в нечто новое, порой геометрически правильное, но настолько мимолетное, что оставалось только ощущение абсолютного порядка в этом воплощении водного хаоса. И смотреть на это можно было бесконечно. Не потому, что так сказано в известной поговорке про текучую воду, огонь и постороннее трудолюбие, а потому, что сами образы, в которые складывались капли, пробуждали что-то в глубинах человеческого сознания. Казалось, что наблюдая за ними, впуская в себя, концентрируясь, можно раскрыть тайны Вселенной, над которыми веками бьются мистики и математики. Перед Кенсэем предстала магия, но не та, которой он мог пользоваться по милости Забытого бога, а нечто фундаментальное, то, что лежит в основе всего и объясняет существование чего-то настолько одновременно чуждого и близкого человеческой природе.

— Госпожа Мирия, — Дженази представил Кенсэю ярмиру, но чародей услышал его лишь краем сознания, загипнотизированный водным хаосом, обладающим разумом.

— Акаяма Хоодо, — Кенсэй против воли назвал имя, данное ему при рождении. Мирия притягивала к себе внимание так сильно, что весь остальной мир переставал иметь значение, становился чем-то нереальным и несущественным. В облике ярмиры заключалась скрытая истина, обнаженная и расшифрованная разумным созданием с неподдающейся обычной логике мышлением, и играть с ней в игры, в которых видели смысл люди, проводя повседневную жизнь в общении и заботах, было попросту невозможно.

Мирия на несколько мгновений приняла относительно стабильную форму, наиболее четкую в области головы и с максимально детализированными чертами лица. Они плыли, меняясь, так что невозможно было вспомнить, каким был ее облик секундой назад, но общая идея сохранялась неизменной, представляя отражение тысяч прекрасных женщин в расцвете юности, ни одна из которых не жила под небом этого мира. Все они были плодом чьего-то воображения, и Кенсэя озарила догадка, что многих из них мог представить и он сам. Возможно, даже видел в своих снах. Это испугало его, и чародей попытался отвести взгляд, чтобы сбросить наваждение. Заподозрил, что если будет смотреть на ярмиру слишком долго, его сознание просто растворится и исчезнет.

— Здравствуй, Хоодо, — голос Мирии мелодичным эхом отразился от сводов пещеры, но вовсе не поэтому Кенсэй не смог его запомнить и воспроизвести в памяти. Он был идеальным, как тот, что звучит в голове мыслящего человека. Только голос ярмиры был женским; чародей был уверен, что другие мужчины услышат иное звучание, и общим будет только одно — ощущение, что слышишь часть самого себя.

— Не обращай внимания на мою форму, — продолжила Мирия. — Я знаю только то, что она отражает в себе сознание всматривающихся в меня людей. Это бывает опасно, и я не желаю этого, но такова моя природа.

— Я еще не встречал ярмиров, подобных вам, — ответил Кенсэй, тронутый искренностью Мирии. — Мне даже показалось, что…

— Я храню тайны Вселенной? — изменчивое лицо ярмиры улыбнулось. — Это не так. Я знаю только то, что позволено мне моими возможностями. Например то, что ты хочешь забрать с Эко Дженази.

— Хороши возможности…

— Вся несвязанная вода на острове — мои глаза и уши, — пояснила Мирия. — Я редко покидаю эту пещеру, и общаюсь лишь с теми, кто способен прийти сюда. И недолго. Мне тяжело дается беседа с людьми, так что вернемся к нашей проблеме. За восемьсот лет моей жизни Дженази первый, чье присутствие я могу вынести в течение часа. Он дорог мне, и я хочу быть уверена, что с ним ничего не случится за пределами Эко. Ты достаточно силен, чтобы защитить его?

— Да, будь уверена, — твердо ответил Кенсэй.

— Докажи, — слово произнесла не Мирия, а словно сама пещера. — Продержись против меня… минуту.

Тело ярмиры ударило гейзером в свод пещеры, но не коснулось его, разлившись по всему пространству внутри каменных стен. Стало парящими в воздухе каплями воды, передвигающимися по тому же принципу, что и в ее человеческом облике.

— Двести лет назад госпожа Мирия утопила целый флот, который пытался захватить Эко, — произнес Дженази не предупреждая, а просто сообщая факт. — С тех пор остров никто не трогает.

— Я тоже так могу, — ответил Кенсэй, но без должной уверенности. — Утопить флот.

— Тогда вам нечего бояться.

— Э-э… да.

Руби воду сталью было бесполезно, поэтому чародей даже потянулся к ним и сразу обратился к ожидающему его за Вратами Забытому богу:

«Баад-Бор-Ксон! Мне нужна вся твоя сила».

«Цена?»

«Если откажешься, я навсегда забуду твое имя».

«Это ультиматум!»

«Да».