Hell to the Heavens (СИ)

— Спасибо… — ещё раз скажет она, пуская его в комнату, склонит голову вбок, запрётся и выглянет в окно, убеждая себя в том, что её не преследовали, кинет растерянный взгляд на Альбедо, оставит накидку в кресле и скроется в комнатке поменьше, не удивляясь тому, что за ней пойдут. — Ты так странно смотришь на меня, словно твои слова действительно не были шуткой…

Альбедо вздрогнет, осторожно обнимая её за талию. Так вот почему она так удивлённо смотрела на него, не верила его словам, считала это чем-то другим, думала что с ней играются… И в это же время его охватывает злость, он прижимается щекой к её спине, трётся о неё, чувствуя как она поглаживает его по рукам.

— Знаешь, такие игры неприятны и болезненны к своему окончанию… — тихо-тихо скажет она, её плечи дёрнутся и она развернётся, внимательно смотря на алхимика. — Если ты вздумал играть, то скажи об этом сразу…

И чужой голос звучит так неуверенно, так тихо, что на пару мгновений ему не верится в то, что перед ним стоит капитан, что он заставил её говорить об этом…

Кто заставил тебя испытать это, милая?

И алхимик прижмёт её к себе, опустит голову на грудь, потрётся о неё щекой, и услышав тихий вздох, закроет глаза. Её руки вновь лягут ему на голову. Мягко, почти невесомо погладят его, пальцы примутся перебирать его волосы, невольно заставят поёрзать, спрятав нос в чужой груди.

Касания прекратятся совсем внезапно, точно так же как и усталый выдох. она отпустит его и опустит голову, осторожно от себя отстраняя.

— Если ты действительно хочешь лишь поиграть…

— Не смей этого говорить! — зашипит он, схватив её запястья. — Не смей думать о том, что я хочу обмануть тебя, не смей!

И она грустно улыбнётся ему, прильнёт к стене вновь скрестив руки на груди. Проклятая… И безумно красивая, желанная и безумно ранимая под толстым слоем льда. Алхимик льнёт к ней вновь, ластится, прося прикоснуться к нему вновь.

Альбедо не понимает. Не понимает почему она сжимается, осторожно-осторожно, боясь спугнуть, коснётся его, совсем осторожно, будто с опаской. Почему она боится? Почему смотрит так неуверенно, словно он сделает ей безумно больно, будто заставит испытать что-то неприятное…

— Научи меня любить, Кэйа… — тихо скажет он, прищурив хитро глаза и прижимаясь вновь. — Так, чтобы ты никогда не думала о том, что я с тобою играю.

И она вновь засмеётся, мысленно сравнив алхимика с вредным и настырным котёнком. Улыбнётся, и всё-таки, пока только в своей голове, согласится. Если её так настойчиво просят, то грех в подобном отказывать. Тем более кому-то вроде Альбедо. Её смех стихнет, руки ласково проведут по затылку, перебирая светлые пряди. О, она научит его любви, возможно немного неправильной и безумной, такой же как и она сама. Тем более… Алхимик — не человек. Она опустит взгляд, спрячет нос в чужих волосах и опустит руки на его плечи. Мягко погладит, прежде чем он поднимет голову, заставив её оторваться от светловолосой макушки. Посмотрит с вопросом, словно ожидая её решения и как только она кивнёт, успокоится, чуть на носки поднимаясь и носом по щеке проводя.

Её согласие заставляет дрогнуть. Алиса говорила что подобное чувство — безумно дорогое сокровище, но если это действительно так, то почему с ним так легко согласились рассказать как получить его? Или? Почему капитан молчит, продолжая ласково-ласково гладить его по плечам, улыбаясь уголками губ?

Неужели она сама не знает? Или пытается подобрать слова, чтобы он понял её? Рука остановится, она ещё раз посмотрит на него и мягко отстранит от себя, перехватывая за руку, уводя за собой в более светлую комнату. А после и вовсе стянет перчатки, кидая на его руки заинтересованный взгляд. Прикусит губу, переплетая свои пальцы с его.

— Кожа к коже, гораздо приятнее, не думаешь так? — спрашивает она, кидая взгляд на перчатки на своих руках и на мгновение отпустив его, снимает с себя одну, не скреплённую ремешком с рубашкой. — Вот так, чувствуешь моё тепло?

И он кивнёт, разглядывая её руку, заметит контраст и вновь поднимет лицо на капитана. Почему она делает и говорит это? Ему казалось, что любовь выглядит немного иначе, что она несколько более… Откровенно? Да, именно так, но Альбедо молчит, пальцами другой руки потянувшись к другой перчатке. Ему говорили, что если это действительно любовь, то можно рассчитывать на доверие. И немым с немым вопросом он посмотрит на неё вновь, проведёт по застёжке, что держит перчатку, склонит голову набок, прося разрешения и уткнётся лбом в плечо, не понимая почему в голову ударяет желание сорвать её, сорвать всё, что скрывает её тело от чужих глаз.

— Ты можешь снять её, если действительно хочешь этого… — тихо ответит она, отведя взгляд на окно, надо бы зашторить, прежде чем алхимик разойдётся, почувствовав всё, что с ним сделает нечто эфемерное для людей и безумное потрясение для создания вроде него. — Только будь осторожнее…