Hell to the Heavens (СИ)

Её тепло пьянит. Заставляет на ходу сбросить обувь и прижать чужую спину. Пара мгновений, прежде чем чужие пальцы коснутся пуговиц на рубашке, они сидят тихо. Кэйа выглядит уставшей и напряжённой. Предвестник прячет в девичьей шее нос и медленно разбирается с пуговицами чужой рубашки. Желание быть грубым мгновенно испаряется, оставляя его наедине со своею влюблённостью.

— Не тяни, ты ведь этого от меня хочешь… — шепчет она, мягко касаясь чужой щеки. — Может хотя бы так ты от меня отцепишься…

Аяксу хочется засмеяться. О, милая Кэйа, она ведь даже не догадывается о том, что это окончательно привяжет её к нему. Не знает, что после этого уже никуда не убежит…

— Нет, это тебе не поможет… — размотав шарф и накинув тот на глаза капитана, шепчет он, мягко завязывая его на чужой макушке. — Ты позволила мне приблизиться и теперь я посмею думать о том, что ты тоже любишь меня…

Тарталья облизывает губы и стягивает с себя перчатки, принимаясь возиться с ремнём. О, леди Альберих безумно гордая, хитрая и непокорная девушка. Не стоит расслабляться, мало ли что она выкинет. Полоска кожи обвивает чужие руки за спиной. Вот так, теперь точно не вырвется. Хочется кожа к коже и в этом он отказывать себе не собирается. В свете свечи, с завязанными глазами, она выглядит слишком хорошо, чтобы столь быстро отвлечься от этого вида. Рука ложится на грудь, капля воды размазывается по ореолу соска, заставляя ту вздрогнуть. Вряд ли она сейчас сможет контролировать свой элемент. На это он и рассчитывает, капля, что замёрзнет, стиснет сосок в ледяные тиски, что растают преступно быстро от их действий.

Тарталья пьянеет, проводя носом по шее Альберих. Прекрасная, никем не меченая. Или только сейчас выглядящая таковой. Плавное движение языком, предупреждение, прежде чем зубы вонзятся в плоть, прежде чем она недовольно проскулит, обзывая его чертёнком. Сожмёт челюсти, прежде чем скулёж перерастёт в болезненный стон, поведёт пальцами вниз, невесомо касаясь шва брюк, разведёт чужие ноги и отцепится, получая наградой облегчённый стон.

О, Альберих прекрасна, когда раскрывает рот, едва желая съязвить, но тут же захлопывает его, нервно прикусывая губы от чужих касаний. Аякс тихо смеётся, зная что даже сквозь плотную ткань брюк и белья, она будет чувствовать его касания. Будет ёрзать, напрасно пытаясь скрыть своё удовольствие.

— Не кусай свои губы, Кэйа… Оставь это мне… — надавит на бусину клитора, и оставит поцелуй за ухом, теряясь в своих желаниях. — Только я могу это делать…

И показательно лизнёт уголок губ, другой рукой сжимая грудь. Она молчит, лишь прерывисто дышит, ёрзая в чужих руках. Тарталья прикусывает губу, продолжая гладить низ живота и бёдра, на деле же, на ощупь ища застёжку или край брюк. Хочется стянуть чужое обмундирование, но он сам пожелал наказать то ли себя, то ли её. Руки нащупывают чувствительный бугорок клитора, заставляя его улыбнуться, вновь касаясь губами чужого уха. Кэйа расслаблена, она спокойно дышит, едва слышимо говоря ему что-то колкое.

Чёртова гордость не спасёт её, Альберих знает об этом, но не собирается падать столь стремительно и скоро.

Кэйа вздрогнет, когда предвестник всё-таки найдёт край брюк и заберётся под них, удивляясь тому, как именно с ними справляется девушка. Осторожно спускает те, наконец-то касаясь желанной кожи. Собственная стихия мягко обволакивает пальцы. Ох, он, кажется соврал ей, обещая соблюдать договорённости. Но и глаз его партнёрши лежит рядом с кроватью. Неправильный, словно изломанный или вовсе искусственный.

Она недовольно шипит, чуть сползая, заставляя Аякса сдёрнуть эти брюки, скрывавшие от его глаз слишком многое. Со стороны девушки слышится облегчённый вздох, после чего предвестник разводит чужие ноги чуть шире.

Пальцы осторожно проникают в чужое лоно. Она вздрагивает от холода и покусывает губы, сжимаясь вокруг пальцев. Аякс выдыхает, проникая чуть глубже. Тепло, осторожно разводит их, не желая делать ей больно. В конце концов, перед ним не какая-то развратная девка, чтобы не церемониться с нею.

Прерывистое дыхание почти над ухом, запрокинутая на плечо голова. Альберих нервно кусает губы, едва удерживая тихие вздохи, чуть двигает бёдрами навстречу, заставляя предвестника отстраниться и осторожно опустить её на спину. Если от пальцев и правда не всегда можно получить желаемого, то от его языка разочарованной она не останется.

— Я хочу слышать тебя, Кэйа… — шепчет он, опускаясь щекой на её живот. — Не смей сдерживаться, восприми меня как любимого…