hollis d pereval v seredine puti

* Цитата из книги: Joseph Campbell, The Power of Myth, p. 126.

60

Глава 2

рение от жизни. Нас не спасет ни один человек в

мире, никто о нас не позаботится, никто не исцелит

нашу боль. Но у нас внутри живет очень сложная

личность, которую мы почти не знаем; она хочет

быть нашим постоянным спутником, и она к этоО

му готова. Только когда человек признает крушеО

ние своих детских надежд и ожиданий и возьмет

на себя полную ответственность за поиск смысла

своей жизни — только тогда начнется вторая взросО

лость.

Я знал мужчину, который признавал, что его

главной проблемой является зависть. По определеО

нию, зависть — это ощущение, что ктоОто обладает

тем, что ты страстно желаешь иметь. Хотя тот мужО

чина действительно испытывал страдания изОза лиО

шений в детстве, он поОпрежнему относился к себе

крайне негативно: «Я — такая пустота, которая видит

свое наполнение в комОто другом». Признание, что

детство никак нельзя вернуть назад, обратив истоО

рию вспять, и что никакой волшебник не сможет заО

полнить внутреннюю пустоту, действительно станоО

вится болезненным, но именно оно открывает путь к

возможному исцелению. Самое трудное — поверить, что твоей психике хватит ресурсов для собственноО

го исцеления. Рано или поздно в сознании человека

должен совершиться перелом, и ему надо будет поО

ложиться на собственные силы, иначе продолжится

тщетная погоня за исполнением детских фантазий.

Давать волю этим охам и вздохам о бессмертии, соО

вершенстве и величии — значит сознательно подавО

лять человеческий дух и отравлять человеческие отО

ношения. В переживании разобщенности со своим

Я и отчуждения от окружающих заложена возможО

ность продуктивного одиночества, позволяющего чеО

ловеку определить масштаб личности, находящейся

у него внутри.

На подступах к Перевалу

61

Переживание невроза

Романтическая любовь может считаться временО

ным сумасшествием, которое проявляется в том, что

люди дают друг другу клятвы и обещания в вечной

верности, хотя они основаны только на их актуальО

ном эмоциональном состоянии. Точно так же психоО

логическое смятение на Перевале напоминает эмоО

циональный психотический взрыв, вынуждающий

человека совершать «сумасшедшие» поступки или

отстраняться от окружающих. Если мы осознаем, что

больше нет убеждений, на основании которых мы

прожили свою жизнь, что стратегии нашего поведеО

ния как взрослеющей личности ведут к декомпенсаО

ции, что наше мировоззрение распадается на части,—

тогда это смятение становится вполне понятными.

Можно даже прийти к выводу, что такого явления, как сумасшедший поступок, просто не существует, если как следует рассмотреть его эмоциональный

контекст. Не мы выбираем свои эмоции — это они

нас выбирают и при этом обладают собственной лоО

гикой.

Пациент психиатрической лечебницы постоянно

бросал стулья из окон своей палаты. Сначала подуО

мали, что он хочет сбежать, и стали держать его под

замком. Но после тщательного расспроса выясниО

лось: ему казалось, что из его комнаты выкачан возО

дух, и он просто испытывал потребность подышать

свежим воздухом. Его ощущение психической изоляО

ции перешло на символический уровень и превратиО

лось в клаустрофобию. Его желание дышать свежим

воздухом было вполне логичным: для того имелись

свои эмоциональные предпосылки. Когда его перевеО

ли в более комфортное помещение, он ощутил себя

в безопасности. Его поведение нельзя было назвать

ненормальным. Он рационально отыгрывал психоО

логическое переживание, связанное с пребыванием

под замком и ощущением удушья.

62

Глава 2

Поэтому при переходе через Перевал, когда эмоО

циональный поток прорывается через границы Эго, мы часто облекаем символическую травму или внутО

реннее одиночество в конкретную форму. Мужчина, который бросил семью ради своей секретарши, приО

ходит в ужас при мысли о том, что его внутренняя

жизнь, его потерянная внутренняя фемининность

истощится и исчезнет навсегда. Так как эта потребО

ность в основном бессознательна, он проецирует свое

утерянное женское начало на реальную женщину.

Женщина, страдающая депрессией, обращает внутрь

нежелательный для нее гнев, ибо она — единственО

ный человек, на которого можно злиться. Ни один

из этих людей не сумасшедший, и они будут пережиО

вать, услышав о себе подобное мнение окружающих.

Такова ответная реакция каждого из них на неадекО

ватные потребности и эмоции, во власти которых

они оказались в тот самый момент, когда их предО

ставление о реальности перестало соответствовать

действительности.

В коротком рассказе Филиппа Рота «Фанатик

Эли» есть прекрасный пример такого характерного

сумасшествия*. Действие в рассказе происходит сраО

зу после Второй мировой войны, когда множество

людей скиталось по свету. Эли — довольно успешО

ный адвокат, живущий в американской провинции.

Когда в его городе появилась группа людей, котоО

рые во время войны оказались в концентрационном

лагере и выжили, Эли посылают к ним, чтобы попО

росить их не слишком акцентировать внимание на

своей этнической принадлежности. В свою очередь, он сталкивается с тем, что его собственная идентичО