HOMO Navicus, человек флота. Часть вторая

Город основал в конце ХШ в. граф Прованса Карл II Анжуйский. Даровав городу право свободной торговли, он назвал его Виллан-Франком, т. е. «вольным городом». В XVI в. город укрепил савойский герцог Эммануил Филиберт, построив две крепости – в порту и на холме Альбан. В XVIII в. русская эскадра под командованием графа Алексея Орлова облюбовала бухту Вильфранша как место постоянной дислокации на Средиземном море. Отсюда корабли эскадры ушли на знаменитое Чесменское сражение. После неудачной Крымской войны, когда русский флот оказался без черноморских баз, Россия вновь взяла курс на освоение Средиземноморья. Началом этому в 1856 г. послужил визит в Вильфранш вдовствующей императрицы Александры Федоровны. В 1857 г. после заключения договора с Сардинией в порту Вильфранша построили дебаркадер и лазарет для моряков. Правительство Франции, к которой в 1860 г. отошел город, признало Русско-сардинский договор действительным. Русская морская база просуществовала в Вильфранше до 1880 г. Император Александр II и другие члены семьи Романовых неоднократно посещали Вильфранш. Последний официальный визит члена русской императорской фамилии состоялся в апреле 1901 г., когда на борту известного всем крейсера «Аврора» Великий князь Борис Владимирович принимал французского президента Э. Любе. После Второй мировой войны в бухте Вильфранша базировался 6-й флот США.

Вот сюжет, связанный с устранением еще одного белого пятна в истории отечественного флота, на этот раз за рубежом.

Все мы со школьных лет знаем, какой подвиг совершили русские воины в Чесменском сражении. Это была воистину уникальная победа российского оружия, прежде всего по соотношению потерь. На одиннадцать тысяч погибших турок – одиннадцать российских моряков и 56 утопленных и плененных кораблей врага на одно судно, потерянное Россией. Но почему-то у нас в советское время не принято было говорить о роли Орловых, в том числе графа Алексея, ставшего после этого боя Чесменским. Нам показалось это неправильным, и мы решили восстановить справедливость.

Каким образом? Установили бюсты Алексея и Федора Орловых и адмирала Ушакова в бухте на Средиземном море. Эту бухту братья Орловы, посланные Екатериной II на поиски места для стоянки Российского флота в Средиземноморье, купили на собственные средства, а потом передали в казну. Там в течение 58 лет была военно-морская база России, затем переделанная в стационар, где заправлялись топливом наши корабли, а еще позднее – научная станция по изучению Средиземного моря. (И в Мессину корабли, на спасение жителей, отсюда шли. – Прим, авт.)

Много десятилетий это место было для России потеряно – до тех пор, пока уже мы не поставили там, в нынешнем городке Вильфранш-сюр-Мер, договорившись с французскими властями, бронзовые бюсты наших героев и не придали этому месту статус экстерриториальности. (Н.В. Орлов, председатель морского собрания Санкт-Петербурга.)

Вильфранш-сюр-Мер – самое русское место во Франции, здесь стояли суда царского российского флота, в память об этих временах здесь установлены бюсты русским военачальникам, а дорога Ницца – Вильфранш-сюр-Мер называется бульваром императрицы Александры Федоровны.

И как здесь не плакать? И база на Средиземноморье, валюта, понимаешь, и дома-рубли. Эх… Одним и утешаться: не за деньги служили. А здесь можно было и за деньги. А представьте, на ком бы мы женились. Это тебе не Томка из гарнизона. Это какая-нибудь Этель, Клодин, Женевьева, Николь, Катрин. Заголовки в газетах: «Русские заполонили Европу и мигрируют в Америку!» А мы могем! Чем их, женщин, больше, тем нам слаще! И никакой «холодной войны» в итоге. Одна любовь. И русские мальчишки-девчонки по всему миру…

Знаю, особый отдел помешал. А зря…

Оттуда все пошло. От прогнившего царизма и считающего копейку большевизма. А нас, моряков, обидели. Кинули, можно сказать…

И американцев ненавижу с 46-го года. Еще не родившись, получается. А не фиг служить в исконно русских местах!

Когда мы были счастливы. Общая беседа за столом

Понятно, счастливы мы были, когда были молоды. Сейчас не о том. Как бы сказать… Самое главное, для всего мира мы были… особенными. И именно это мы утеряли. Гордость. Единственность. Избранность, черт возьми. Уверенность.

Сейчас мы как все. Бизнес, деньги, погоня за ними, чтоб выжить. Блеск и нищета. В зависимости от успешности бизнеса или нищеты пенсии.

Раньше у нас было Лицо. Сейчас… Нет, я в общем плане. Мы были первыми на планете Земля во всем. Правильными, справедливыми, единственными. И судьями. В нас была сила.

Ну, друзья по соцлагерю – младшие братья с забубонами. И высечь не грех. И каждый ощущал свою сопричастность к экзекуции. И экзекуция была правильной и справедливой, как розги для юноши. А не смей шкодить!