HOMO Navicus, человек флота. Часть вторая

Киевский и Белорусский вокзалы, Серебряный Бор, ЦПКиО, Воробьевы горы, Юго-западная, Вернадского и пр. Золотые маршруты. В Серебряном Бору находятся старые дачи актеров, писателей, музыкантов и прочей богемы. Пользуется ими молодежь, золотая, конечно. Я видел, как на газончике одной из дач Гарик Сукачев, Шевчук и их друзья жарили шашлык. А потом мы слушали бесплатный концерт лидеров ДДТ и «Неприкасаемых». Это когда вернулись с патрульными с замечательного песчаного пляжа, все в воспоминаниях о бикини… Нас не пригласили, поэтому мы делали вид, что патрулируем безлюдную улочку. Под песни.

Вокзалы отдавались под присмотр патрулей до утра, другие улицы до 00.00. На Киевском мы записывали за ночь два человека. Иногда писали в комендантский журнал несуществующие номера воинских частей и фамилии служащих там виртуальных военнослужащих. Претензий от коменданта вокзала не было никогда. Было б записано.

Только Косточкину не повезло. Он, капитан-лейтенант, нарвался на генерала, заместителя начальника Московского гарнизона.

– Товарищ начальник патруля, ко мне!

Ну, доклад, то-се, строевой шаг с задиранием ноги в зенит.

– Сколько записали нарушителей?

– Двух, товарищ генерал-майор!

– Плохо несете службу.

– Так нет военнослужащих…

– Как нет? Товарищ полковник, подойдите! Товарищ подполковник… и т. д.

Через три минуты перед генералом стояла шеренга из 30 человек. В строю стояли три полковника, 12 подполковников, майоры, капитаны, один старлей и невесть откуда взявшиеся узбеки – военные строители.

– А вы мне говорите, нет военнослужащих? – громово прорычал генерал. Он забыл, что каплейт может делать замечание только равному в звании.

– Завтра прибыть в комендатуру на строевые занятия, товарищ начальник патруля!

Ну и строй генерал «поимел». Недолго. Затем сел в «Волгу» и уехал, бросив всех в растерянности. И чего приезжал? Может, сказать чего хотел?

Косточкин отбывать наказание прибыл, но, понятно, не шагал. Коменданту нужна была лекция по марксистско-ленинской подготовке офицеров со всеми новыми руководящими документами. Кто ж зарежет курочку, несущую золотые яйца директив и следящую цитатами основоположников? Так что комендатуры мы не боялись.

Кстати, когда я на Белорусском записал по привычке двух человек, комендант тоже меня не понял.

– Да вы, батенька, оказывается, либерал. Вот смотрите, из Жуковки слушатель записал 92 человека. Три часа мне в журнал переписывал. Придется вашему командованию сообщить.

– Виноват, готов исправиться. Как подскажите.

– Да понимаешь, план лекций нужен на полгода. С офицерами. Но чтоб вот там свернулось, а тут завернулось. И чтоб политотдел не придирался, а похвалил.

Через две минуты я пил квас (от чачи отказался), ел какие-то восточные сладости и строчил план. Комендант долго жал мне руку и предлагал теперь патрулировать только у него. Об идиоте-летописце 92 человек мы даже не вспоминали.

Опять я отвлекся. Я ж о Сереге хотел.

В помощь начальникам патруля придавались не только бойцы-срочники, но и слушатели школы прапорщиков. А располагалась она в Горках Ленинских, что ли. Да хоть в Купавне, главное, что далеко.

Серега П. был единственным капдва на курсе, чем очень гордился. Этакий крейсер среди мелкой ОВРовской шелупони – каптри и каплеев. Он нас и замечал редко, весь как-то в себе был и в своей исключительности. Мы же считали, что учиться никогда не поздно, но такому старперу уже вроде и незачем.

Заступаем в патруль. Комендант называет фамилию начальника патруля, а потом оглашает фамилии патрульных, ему приданных.

А надо сказать, что в школе прапорщиков через день должен был состояться выпуск. И курсанты, или как их обозвать, обмыв знаменательного события начали загодя. Тех, кого в части поймали на употреблении, отправили послужить последний раз в патруле. В самом деле, не отчислять же. Хлопцы были в легком подпитии, но на ногах держались твердо. Комендант делал вид, что он только вчера на службе и ничего не замечал, плотоядно поглядывая на туго набитый портфель у ножки стола – коньячную дань от «штрафников». Намеками он объяснил нам ситуацию. Мы все поняли. Впрочем, поняли бы и так, без объяснений.

Все как всегда. Только Сереге П. достался один патрульный. Второй, видно, был сломлен спиртным по пути. Зная, что неявка это всего одно замечание, он просто не явился на службу по наведению и поддержанию порядка.

– Ну, капитан 2 ранга за двоих идет, так что и здесь полный комплект, – шутит комендант.

– Вопросов нет? Тогда приступить к несению службы.

– У меня не вопрос, доклад! – это Серега. – Патрульный пьян!

Комендант был майором, а Серега – целым капдва, вы ж помните. Любил

Серега поправлять младших по званию и здесь не сдерживался. Смотрел честно и открыто коменданту в глаза. Принципы у него были, которыми не поступиться.

Граната рвется менее громко.

После паузы, комендант, пожевав губами, сказал:

– Все свободны. А вы, капдва, останьтесь.

Мы высыпали за дверь. Я объединился с Косточкиным, и мы с патрульными исчезли на пару часов за дверями ближайшего кинотеатра. Другие выгуливали будущих прапорщиков по паркам.