Homo Revolution: образ нового человека в живописи 1917-1920-х годов

«Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?»

М.А. Булгаков «Белая гвардия»

История развития станкового искусства насчитывает множество веков. В послереволюционный период 1917 – 1920-х годов именно оно проявляет себя как одно из ярчайших направлений искусства, становится одной из главнейших средств отражающих историю эпохи, повествующее об идеалах и духовной составляющей жизни людей. Неся в себе информацию о героях того времени, оно выражает особый настрой и дух времени, помогая разрешать важные исторические и идеологические вопросы.

Станковая живопись наиболее ярко и образно представляет историю человечества, раскрывая самую суть эпохи, её общее мироощущение и отношение к утвердившемуся новому миру. Повышенный интерес к образу человека связан именно с тем, что он вызывает живой отклик в сознании людей, наводит на чувственные переживания и осмысление происходящего. Исключительность этого жанра заключается в силе эмоционального воздействия на человека.

Безусловно, станковая живопись сыграла одну из главных ролей в искусстве послереволюционной России. Отражая события общественной жизни в образах свидетелей той сложной эпохи, искусство мгновенно реагирует на социальные и политические изменения, связанные с Социалистической революцией. Факт появления общего, идеологического сознания и влияния власти на искусство сильнейшим образом меняет живописный подход и реализацию. Он утверждает образ человека как новый элемент социальной пропаганды, отныне человек – не просто натура для изображения, но определённый тип нового, советского человека, социальный герой. Достоверность внутреннего типа человека может быть изображена весьма условно, но внешний облик человека должен быть изображён идеологически однозначным. Если говорить о портрете, то он не сводится к изображению лица и фигуры, он подразумевает отражение целой эпохи через призму видения социального идеала. Зрителю явлен новый герой, такой, каким он задумывался революционерами, и к подобию которого необходимо было стремиться.

Тенденции к изображению человека в искусстве 1917-1920-х годов развивались неожиданно стремительно, переходя от сложной фактурности и абстрактности живописи авангардистских течений к пропагандистскому социалистическому реализму. Являясь одним из выражений своего времени, станковое искусство рассказывает о тенденциях, вкусах зрителей, эволюции и новаторских живописных методах. Увлечение крестьянской, пролетарской темами, бытописательством, даёт возможность проявлению некоего историзма, благодаря которому зритель в наше время может иметь представление об общей атмосфере эпохи. Немаловажную роль сыграло предреволюционное искусство, сложившиеся в то время школы и направления, которые с одной стороны, противопоставлялись послереволюционному искусству, а с другой стороны – служили неким базисом, например, как Товарищество передвижных художественных выставок. Позже, с приходом авангарда, футуризма, имажинизма, а позднее, и социалистического реализма, образ человека начнёт приобретать совсем иные черты. Но проявилось бы это без предыдущих этапов искусства? На основании проведённой работы можно сделать вывод, что нет. Несмотря на многочисленные различия, ясно прослеживается, что искусство исполнения образа человека развивалось поступательно. Многочисленные художественные ответвления и группировки дали прекрасную возможность для выявления новых художественных средств, методов глубоко-психологического анализа личности. Никогда прежде не создавалось такого огромного количества изображений прогрессивных деятелей эпохи, отражающих не только индивидуальные черты человека, но исторический дух всей эпохи. Максимально ярко показано расслоение общества: благодаря проведённой работе можно проследить сильный раскол между художниками открыто прославляющими свершённую революцию и художниками, сожалеющими о старом миропорядке, и даже, порой противостоящих новому режиму.

Исходя из проделанной работы можно сделать два последовательных вывода:

Первый состоит в том, что несомненно, общие социально-политические настроения безусловно оказали огромное влияние на художников послереволюционных годов. Влияние государственного аппарата вылилось в создание огромного количества пропагандистских и идеологически-направленных полотен. Выбрав одним из своих главнейших инструментов искусство и его воздействие на гражданское самосознание людей, власть открыла новую страницу в русской живописи и произвела мощнейший всплеск культурного развития страны.