Нэмид вздрогнула. Воображение мигом напомнило, какой взгляд Хао кинул на неё прежде, чем покинуть арену. То был взгляд, обещающий продолжение. Продолжение со смертельным исходом. Наверное, нужно было что-то сказать, но шаманка сохраняла гробовое молчание, сжимая руки в кулаки и больно впиваясь ногтями в кожу.
— В живых, впрочем, я тоже просто так не оставляю, и на тебя у меня тоже есть планы, — шаман продолжал пристально следить за Нэм, улавливая каждую тень эмоций на побелевшем не то от волнения, не то от страха лице. — Дар целителя встречается редко, и было бы глупо вот так пустить шамана в расход, даже не выяснив, на что он способен.
Губы девушки сжались в тонкую линию. Умирать ей решительно не хотелось. Как и сотрудничать со злейшим противником человечества.
— Вы ведь и сам целитель. — Асакура одобрительно хмыкнул. Девчонка наслышана о нём даже больше, чем он предполагал. — Зачем вам ещё и я?
Удобно расположившись прямо на земле и не особо беспокоясь о чистоте одежды, он жестом пригласил свою временную пленницу сесть напротив. Смекнув, что разговор обещает быть длинным, и Величайшего лучше своей строптивостью не злить, девушка повиновалась, хоть и опустилась на колени едва ли не в пяти метрах от него.
— Знаешь, чем отличается мой дар от твоего? — вкрадчиво спросил Хао, внимательно глядя в глаза молчаливой собеседнице. Его голос действовал умиротворяюще, и страх начал ослаблять свои путы, но Нэм не теряла бдительности. Вся эта незапланированная вылазка в лес была похожа на встречу с сытым тигром: Асакура был спокоен, но от этого не менее опасен.
— Ваш дар неврождённый, — Нэмид озвучила первое, что пришло на ум при воспоминаниях об уроках матери, и, к своему удивлению, попала точно в цель. Шаман коротко кивнул.
— Ты ведь понимаешь, что это означает? Из нас двоих передать способности по наследству можешь только ты. Я не хочу, чтобы в королевстве шаманов целители, как вид, исчезли, и потому предлагаю тебе сотрудничество.
Девушка невольно поморщилась. Так вот, чем она заслужила такое снисхождение? Кровью племени Аши, текущей в её жилах?
— И с чего вы взяли, что я соглашусь? — тихо, но с вызовом отозвалась Нэм, на что Хао задумчиво протянул:
— Ну ты ведь не хочешь узреть, как Дух Огня медленно и с аппетитом жрёт всех, кто тебе дорог. Канги, Кэтери, Силва… — он с удовлетворением заметил, как шаманка вздрогнула и вся превратилась в слух. Если о её любви к отцу и подруге Хао мог узнать от любого мимо проходящего Патча, то об эмоциональной привязанности к Силве знал лишь один человек, Кэтери, но она бы в жизни не стала об этом рассказывать. «Так легенды о Величайшем не врут. Он и впрямь умеет влезать в чужие головы».
— Это ведь шантаж, — голос предательски сорвался.
— И что же? — прозвучал ироничный ответ. — Считай, что познаёшь жизнь, Официантка. Если имеешь слабость, будь готова, что кто-то использует её против тебя. — Хао изучающе склонил голову набок и подпёр кулаком подбородок. — Твоя слабость — это жертвенность. Напрочь забываешь о собственной безопасности и теряешь голову, когда пытаешься защитить других.
— Это не слабость, а сила, — перебила Нэм и тут же прикусила язык. И откуда только берется столько дерзости?
Асакура в ответ снисходительно улыбнулся. «Наивная».
— Не из-за этой «силы» ли ты сейчас здесь, прелесть? Побоялась, что бедняга Канги может попасть под раздачу и сыграть в ящик?
Пальцы шаманки непроизвольно сжали в кулаки подол платья, и взгляд её стал твёрже и решительней. От таких перемен в поведении собеседницы Хао невольно замер.
— Я шаман-целитель, — холодно произнесла Нэмид, — и моя истинная сила проявляется только в стремлении спасти ближнего.
— Поясни.
От пристального внимания горящих спокойной чернотой глаз, Нэм стало неловко. «Красивый», — на секунду подумала она, и заметив, как губы шамана едва заметно дрогнули в улыбке, смутилась. Сомнений больше не осталось — он слышит каждую её мысль.
— Мне в жизни не призвать на помощь духов, если мной движет желание использовать их ради собственной выгоды. Даже если эта выгода подразумевает самозащиту, — индеанка сидела, уставившись в колени. Волосы спасительной вуалью скрыли болезненно зардевшиеся щёки, чему она была несказанно рада. «Он жестокий монстр. И не забывай об этом ни на мгновение» — прошипел здравый смысл, и Нэмид сразу же с жаром и энтузиазмом с ним согласилась.
Хао недовольно нахмурился.