How Humans Cooperate : Confronting the Challenge of Collective Action

Антропологи часто сосредотачивают свои исследования в общине, где, по их мнению, формируется нравственный потенциал социального человека. В отличие от этого, рынки не являются объектами исследований, поскольку, с точки зрения антропологии, торговля подразумевает индивидуализм, аморальную конкуренцию и свидетельствует о "проникновении" капитализма, разрушающем традиционный образ жизни. Этот антирыночный менталитет весьма прискорбен. Во-первых, любая концепция, приравнивающая капитализм к коммерции, рисует резкий контраст между состоянием коммерчески ориентированной капиталистической современности и прошлым, в котором основной институциональной средой человеческой жизни была община. Я не согласен с этой дихотомизирующей схемой, поскольку она игнорирует реальность того, что люди имеют долгую историю рынков и коммерческих сделок. Эту историю нам необходимо понять, потому что рынки не только обеспечивали экономические и другие ресурсы для домохозяйств, но и были важными местами культурных и социальных изменений.

Еще одна причина для изучения рынков заключается в том, что они стали важными местами, где люди придумали институциональные средства для решения проблем сотрудничества. Сам по себе этот аспект не может не заинтересовать исследователя кооперации, но я также хотел бы отметить, что с точки зрения теории кооперации, разработанной в этой книге, рынки представляют собой увлекательное место для исследований, поскольку они являются сенсорно насыщенной средой, в которой человеческие когнитивные способности задействованы в полной мере. На рынках участники ищут знаки цены и спроса, которые влияют на принятие экономических решений, и в то же время ищут сигналы, касающиеся правдивости людей. Поиск правдивости напрягает когнитивные способности человеческого мозга, в первую очередь нейрофизиологические аппараты, связанные со способностью к теории разума, которые позволяют нам анализировать вербальные сигналы, взгляд, увлечение и выражение лица.

Рынки также являются уникальными структурами, создающими проблемы для сотрудничества, поскольку они охватывают совместные действия в нескольких социальных масштабах. Основная кооперативная деятельность на рынке состоит в сделках между диадами маркетологов, занимающихся куплей-продажей (ниже обозначенная как "микросоциология рыночного поведения"), что создает сложные проблемы для кооператоров, когда сделки происходят среди социально и культурно неоднородной группы незнакомцев (рис. 6.1, 6.2). Однако помимо мимолетных встреч потенциально социально разнородных покупателей и продавцов, существует также коллективный элемент сотрудничества в масштабах самого рынка. "Организационные предприниматели", как я их буду называть, целью которых является создание процветающих рыночных площадок, должны разработать работоспособные и экономически эффективные институты управления рыночной площадкой. Поскольку эта институциональная структура финансируется участниками рынка (в виде рыночных налогов), участники рынка будут заинтересованы в том, чтобы услуги предоставлялись в соответствии с общими интересами - общими интересами в данном случае в обеспечении хорошо организованного, эффективного, безопасного рынка и надежной и эгалитарной системы разрешения споров. Региональный масштаб вступает в игру в том смысле, что, по крайней мере, в случаях, которые я буду называть "открытыми" рынками, участники рынка могут выбирать между несколькими направлениями сбыта. Этот аспект выбора оказывает давление на организационных предпринимателей, заставляя их предоставлять рыночные услуги по разумной цене в условиях конкуренции.

Элита и простолюдины перемешиваются, покупают и продают на рынке в Антверпене. Меир в базарный день, аноним, ок. 1600 г. © Королевские музеи изящных искусств Бельгии, Брюссель / фото: J. Geleyns / Roscan.

Торговля в Пекос Пуэбло, автор Том Ловелл. Воспроизведено с разрешения Фонда Абелла-Хангера, фото любезно предоставлено Музеем нефти Пермского бассейна. На этой картине изображен торговый обмен между индейцами равнин и пуэбло на американском Юго-Западе, который, по мнению археологов, зародился еще в позднем доисторическом периоде (1250 г. н. э.). Товары включали продукты бизонов с равнин, которые обменивались на кукурузу, хлопок и бирюзу у пуэбло (например, Wilcox 1991: 131, 143).

 

Рыночный обмен в истории и предыстории