i_0e02284c13ff104d

понял, что означала её пантомима, но тут догадался, что она не одна.

- Это мой муж Андрей,- прокричала мне на ухо Катя, а потом повернулась к

Андрею и, видимо, представила ему меня.

Я с интересом посмотрел на него. Вот уже скоро год, как мы были заочно

знакомы, но я не думал, что когда-нибудь его увижу: Катя строго следила

за тем, чтобы её отношения с Артуром (а значит, и дружба со мной) не

выплыли на поверхность.

Так вот он какой, значит, Андрей. Мне было удобно разглядывать его, он

стоял ко мне боком, и, если бросать осторожные взгляды, не было

опасности быть уличённым. Он был красив. Он не был похож на жителя

нашего города, более того, даже славянским его лицо было назвать трудно.

Такая смуглая кожа встречалась только на лицах вернувшихся из Крыма

после месячного отпуска. Но причиной его загара было, конечно, не

отпускное солнце, а то, что светило на его предков в течение многих

веков. Широкие выдающиеся скулы и миндалевидные карие глаза выдавали в

нём что-то татарское, но не чистокровное, а смешанное с другими кровями, делавшими черты лица благородными. Полные чувственные губы были чуть

приоткрыты. Короткие чёрные волосы то там, то здесь поблёскивали

серебром, ничуть не старившим его, а наоборот, придававшим шарма. Мне

хотелось рассмотреть его анфас, но я стоял в неудобной позе, так что

пришлось довольствоваться профилем.

Наконец, мы доехали до нашей остановки. Здесь выходила большая часть

пассажиров, нас просто вынесли из вагона. Катя воспользовалась

столпотворением, помахала мне на прощание и быстро потащила Андрея к

выходу. Я не стал их догонять, понимая Катины меры предосторожности.

Вскоре случилось ещё одно событие, которое в очередной раз выбило меня

из колеи и заставило ездить в церковь ещё чаще.

Показы обычно проходили достаточно быстро. Мы встречались у парадной, подписывали расписку, где клиент обязывался не обманывать агентство и не

снимать квартиру без нас, поднимались наверх, и дальше уже квартира либо

нравилась, либо нет. Если всё складывалось хорошо, мы заключали договор, и я забирал свою комиссию, если нет - расходились по домам.

В один из дней я должен был показывать несколько квартир одному клиенту.

Это был новый район, застроенный ярко раскрашенными домами: одна

половина здания могла быть розовой, вторая - зелёной, а все балконы

оказывались небесно-голубыми. И все они были очень высокими, гораздо

выше тех, что стояли у нас. Я приехал чуть раньше назначенного времени и

решил пройтись по дворам, где ещё сохранялись следы недавно законченной

стройки. Детские горки стояли посреди развороченных газонов, изборождённых следами от трактора, не у всех парадных были скамейки, огромная железная труба перегораживала парковку. Было видно, что и дом

заселён не полностью: многие окна были немыты и заклеены изнутри чем-то

белым.

Наконец, к парадной подъехала зелёная иномарка. Я не очень разбирался в

машинах, для меня все они делились на две категории: наши и иномарки.

Последних было мало, и они являлись свидетельством принадлежности к

высшему классу. Я на такой машине ни разу не ездил и обрадовался, что с

одной квартиры на другую можно будет прокатиться на автомобиле.

Из машины вышел пухленький кругленький мужчина лет тридцати, в овальных

очках и с небольшими залысинами у висков. Стругацкие могли бы взять его

за прообраз своего Агасфера Лукича. Такой же маленький, юркий, деловой, знающий, что ему нужно, всегда добивающийся своей цели. Он был одет не

по погоде: в тёплый шерстяной коричневый костюм и голубую рубашку без

галстука, застёгнутую на все пуговицы. Сходство с Агасфером Лукичом

завершал видавший виды кожаный портфель. Вот она, та самая дверь в ад, куда опускаются контракты на покупку душ, за которыми охотится этот

посланник дьявола под личиной страхового агента.

- Так-с,- проговорил он, глядя на меня из-под очков. - Вы, значит, Артём… как вас по отчеству?

- Сергеевич,- растерянно ответил я,- но можно просто Артём.

- Да, Артём Сергеевич,- он будто не услышал моей поправки,- меня Игорь

Сергеевич зовут. Ха-ха. Вот ведь, почти тёзки. Нам надо с вами за час

управиться, потому что у меня дела потом. Успеем?

- Успеем, конечно, тут всё рядом. Надо вот только смотровые листы

подписать, и можно подниматься.

- Так-с, что тут у нас,- он стал изучать мои простенькие бумаженции так

пристально, как будто это была хартия вольностей,- ну, это ерунда

какая-то, но ладно, если вы настаиваете, я, конечно, подпишу.

Подписывая бумаги, он то и дело посматривал на меня, его глаза сверкали

из-под очков каким-то скользким блеском, от которого становилось не по

себе. Я подумал, что кто-то на меня уже смотрел так же странно, но никак

не мог вспомнить, кто именно. Я старался не встречаться с ним глазами, но мне было интересно наблюдать за ним, так что он то и дело

перехватывал мой взгляд. Эта игра могла продолжаться долго, хотя крайне

смущала меня.

Мы зашли в подъезд. Лифт не работал, пришлось подниматься пешком. На

третьем этаже Агасфер Лукич спросил:

- А что же, Артём Сергеевич, какой этаж-то?

- Одиннадцатый,- ответил я, понимая со смехом в душе, что на такой ответ

он не рассчитывал.