i a26b1ab068339035

   - Может действительно на тебе жениться, когда подрастешь? - проговорил задумчиво. - Будет, по крайней мере, кому на старости лет стакан воды поднести.

   - Держи карман шире, - огрызнулась девочка. - Со мной пить тебе точно не захочется, и до старости не доживешь, злыдень!

   Изловчившись, она пнула его ногой, заставив опять рассмеяться, и протянула скрюченные пальцы с детскими розовыми ноготками, намереваясь вцепиться ему в лицо. Влад ловко увернулся и мягко, чтоб случайно не помять перышки, опустил птичку на кровать. С удивлением заметил, что его нагрудный знак, видимо сорванный в пылу борьбы, теперь находится в руках девчонки.

   - Отдай! - сказал как мог властно, представив мимоходом, что сделает с ним отец, узнав об утере фамильной реликвии.

   - Отбери! - показала язык малявка и ринулась к гобелену.

   Пожалуй, он смог бы перехватить ее, не дав нырнуть в душное нутро изнанки. Но его отвлекли. В дверном проеме, небрежно поигрывая арбалетом, появилась Стефания. Бывшая возлюбленная не хотела упускать добычу. Влад сосредоточился на предстоящем поединке, лишь краешком сознания ощутив, что птица-синица покинула его.

   Иногда так бывает, что время останавливается только для тебя. Застываешь ты, будто мошка в янтариновой толще, вокруг продолжается суетливое движение других козявок, но сам ты - ни охнуть, ни вздохнуть... Вот так и со мной приключилось. Оторопело разглядывала я филигранные снежинки, что запутались в буйных кудрях валашского князя и не могла ни словечка вымолвить. Влад из рода Дракона, господарь Валахии, незаконнорожденный сын романского князя, великий колдун, деспот, убийца и злодей. Да у нас в деревне его именем неслухов малолетних стращают! Кто ж знал тогда, в какую катавасию я попаду по своей неосторожности? Ну мелкая была, глупенькая. Проснулась в бане, руки ноги не слушаются, голова пустая, видно банщики памятью за переход взяли, вижу цацка на полу валяется, ну я и подобрала. А потом мне кузнец наш Лаврентий ее к фляжке приспособил. Жалко было такую красоту выбрасывать. Да если б я сразу тогда поняла, что за птица плененный колдун, я б его знак в сырую землю у перекрестья закопала, чтоб не нашел никто. Не стояла бы сейчас соляным столбом да дурочку перед честным людом не строила. И, главное, как память надо мной зло подшутила! Вот сей момент все помню - и молочный сумрак изнанки, и ярко-синие глаза иссушенного жаждой узника, и страх свой помню, когда поняла, что не отпустит меня вражина, ни за что не отпустит. А ободранный-то был, квелый... Натуральный Кащей - без слез и не взглянешь. А как за шкирку меня схватил, все, думаю, отбегалась Лутонюшка, не плясать тебе, милочке, у купальского костра, не лепить снеговую бабищу на крутояре, порвет тебя порчельник на лоскутки...

   - Вот уж не знаю, за спасение тебя благодарить или за воровство наказывать? - кривовато усмехнулся князь.

   - Не вели казнить... - пролепетала я. - За покражу у нас руки отрубают, отпусти меня по-хорошему.

   Ёжкин кот! А карманника-то моего именно такая кара и ждет. Пацан ведь совсем... Как он жить-то дальше будет - безрукий? Я тревожно оглянулась. Лиходея все еще придерживали за плечи стрельцы, а сам он пощелкивал от холода зубами. Ушлый парень, не пропадет. Голова вроде как повинно опущена, а хитрые глазюки так и зыркают по сторонам. Ему бы только в гущу народа сигануть, а там уж разберется, куда бежать. Ой, опять не о том думаю, тут самой бы из передряги выбраться.

   Я просительно уставилась на князя, ненароком приметив широкий размах собольих бровей, хищный изгиб губ и высокие скулы, будто вытесанные из куска белого непрозрачного льда.

   - Не велю, - согласился колдун. - Пока не велю. А там посмотрим.

   Он отвернулся от меня, моментально потеряв всякий интерес, и равнодушно кинул в сторону:

   - Михай, бери ее в седло, нам нужно спешить.