Читаем i a8cef9d14c20f8d3 полностью

  Идем, - позвал Михаила за собой рыжеволосый мужчина и, сделав лишь один шаг вперед, буквально растворился в потемневшей зелени листвы.

  Михаил догнал его и пристроился рядом, с трудом сдерживаясь, чтобы не задавать вопросы. Не то чтобы он был очень уж любопытен, но все-таки - имеет человек право знать, псих он или нет!

  Я веду тебя в лагерь третьего Лозанского отряда, - вдруг объявил рыжеволосый. - Лоз - это город, - пояснил он, заметив, что Михаил вопросительно приподнял брови. - Идет война, приятель, и вскоре, мне думается, мы будем в самом пекле. Как говорится, по уши в хетче.

  Война... - выдохнул Михаил и резко остановился. - Все, я хочу назад, к "медузам".

  Не знаю, как там у твоих медуз, но нам было обещано, что ты поможешь... - сказал мужчина, оглянувшись на него. Но шага не замедлил.

  Ага! Тот, кто вам это обещал, навешал всем, как ты выразился, хетча на уши. И навешал по-крупному, - объяснил Михаил, опять догнав своего спутника.

  Тейра не верит тебе, - усмехнулся тот в ответ. - Я тоже. Ты не воин...

  Еще бы, ведь в те редкие моменты, когда у меня в руках нет меча, я расклеиваю объявления.

  Михаил вынужденно отстал, преодолевая поваленное дерево, обросшее мхом, так что рыжеволосый не заметил его саркастической усмешки.

  Вот я и говорю: ты не воин...

  Неожиданно мужчина выхватил меч и со свистом рубанул им по дереву рядом с Михаилом. Клинок глубоко вонзился в ствол: по одну сторону лезвия оказалось тело двухметровой змеи, по другую - ее рогатая голова.

  Рогатая...

  И ядовитая. - Рыжеволосый воин хлопнул Михаила по плечу. - Как хоть зовут-то тебя?

  Яров, Михаил...

  Странное имя. А как-нибудь покороче нельзя?

  Мик. - Было очень трудно заставить себя думать об этом мире не как о Земле...

  А я Турн.

  На этом официальное знакомство и завершилось. Дальше они зашагали молча.

  Турн, - не выдержал-таки через несколько минут Михаил, - а кто остальные?

  Старика ты уже знаешь, Брон - отрядный маг. Тейра - командующий третьим Лозанским отрядом. Тот, белобрысый, Сторд - ктан, командир шестьдесят седьмой тридцатки: тридцати воинов, приписанных к третьему отряду Лозанского гарнизона. Бейсаа и Трээда, те, черненькие, они из Ваара, из порта-города Хбоо, там у них мода на женские тридцатки, оттуда и к нам перешло... Женщины сейчас не те, - неожиданно закончил солдат и вздохнул.

  Почему? - спросил Михаил, просто чтобы поддержать разговор. Он чувствовал: если сейчас замолчать, то ни один психиатр ему уже не поможет.

  Война. - Турн пожал плечами. - С тех пор, как Яротта напала на Фо-ригийцев, все уже не то. Ублюдочный Ночной Ветер превратил Фо-Риг в черные пустыни... Мерзко, верно?

  __ Что ла Ночной Ветер?

  - Эта тварь заправляет всем в Яротте. Только мы с алькарнами еще противостоим ему, Остальные разбиты и кормят собой воронье. Гарнизоны Ваара, Бриндгора пре-вратились в жалкие горстки воинов. - Турн с ожесточением хлестнул ладонью по ближайшему кусту, и Михаил подумал, что нашел того, кому в кошмарах должны яв-ляться растения.

  Между тем лес редел. Это было весьма кстати, ибо последнее из солнц уже практически село. Мир погрузился во мрак. Потянуло запахами дыма, конского навоза и большого скопления людей. Послышался невнятный гомон, странное жужжание...

  А лагерь, он что - рядом с городом?

  ...На ветках кустов заиграли алые блики...

  Нет, ближайший город в семи днях пути отсюда. - Турн усмехнулся и коротко добавил: -- Лагерь.

  Деревья расступились...

  ГЛАВА ВТОРАЯ

  Представьте себе поле, тянущееся полосой шириной примерно метров триста, между двумя желто-зелеными стенами леса. Травяной ковер, редкие крапинки полевых цветов и узкая змейка дороги - вот и все, что останавливало на себе взгляд...

  Но третий Лозанский отряд выбрал это место для своего лагеря, и наступило время перемен... За несколько часов лозанские солдаты успели вытоптать большую часть травы и цветов, устроить на ночлег отрядных животных, в короткое время завершивших процесс уничтожения зелени, срубить множество деревьев на дрова и для постройки укреплений, а также поставить вдоль дороги куполообразные шатры для своих командиров.

  Ночью шатры были ярко освещены изнутри мерцающим золотистым светом: ктаны отряда обсуждали между собой то, что произошло га день. Простые же солдаты предпочитали располагаться у костров, подпирающих ночное небо голубоватыми дымами. Под открытым небом лозанские вояки чувствовали себя более комфортно и безопасно, даже при том, что их силуэты отчетливо виднелись на фоне пламени...

  ...Присмотревшись к этим силуэтам, имеющим вполне человеческие очертания, Михаил облегченно вздохнул: общаться с монстрами ему, мягко говоря, не хотелось. Он считал, что с него вполне хватит и той твари в лесу...

  Это свои, - неожиданно раздался чей-то голос.

  Михаил вздрогнул. Обернулся... Трое мужчин, возникших, казалось, из ниоткуда, опустили луки и отошли. Темнота мгновенно поглотила их.

  Часовые, - пояснил рыжеволосый и неспешно зашагал к шатрам, золотистые купола которых виднелись впереди. - Идем, нас ждут, - окликнул он своего спутника, заметив, что тот не двигается с места.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сила
Сила

Что бы произошло с миром, если бы женщины вдруг стали физически сильнее мужчин? Теперь мужчины являются слабым полом. И все меняется: представления о гендере, силе, слабости, правах, обязанностях и приличиях, структура власти и геополитические расклады. Эти перемены вместе со всем миром проживают проповедница новой религии, дочь лондонского бандита, нигерийский стрингер и американская чиновница с политическими амбициями – смену парадигмы они испытали на себе первыми. "Сила" Наоми Алдерман – "Рассказ Служанки" для новой эпохи, это остроумная и трезвая до жестокости история о том, как именно изменится мир, если гендерный баланс сил попросту перевернется с ног на голову. Грядут ли принципиальные перемены? Станет ли мир лучше? Это роман о природе власти и о том, что она делает с людьми, о природе насилия. Возможно ли изменить мир так, чтобы из него ушло насилие как таковое, или оно – составляющая природы homo sapiens? Роман получил премию Baileys Women's Prize (премия присуждается авторам-женщинам).

Алексей Тверяк , Григорий Сахаров , Дженнифер Ли Арментроут , Иван Алексеевич Бунин

Фантастика / Прочее / Прочая старинная литература / Религия / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика / Культурология