И аз создам!

- И я тебе ничего не «предлагаю», хотя мне сильно хочется - просто сжечь весь этот гадючник ко всем чертям собачьим, сперва подперев снаружи дверь. Если сможешь разогнать этих «деятелей» мирными средствами – ты в своём праве, Миша! Но только учти: недобитый враг – самый опасный.

Я учил своих ребят буквально молиться на «заклёпки», поэтому тот никак не может понять, такого странного отношения к этому научному учреждению - двигающему по его мнению технический прогресс:

- Ты же сам говорил: «методом научного тыка»… Разве, они не так?

- Нет, не так! Они не ищут лучший вариант конструктивной схемы «полугусли», они с самого начала упёрлись в один-единственный. «Фрикционный привод» - это не просто заблуждение наивных изобретателей. Это преступление! Даже хуже: это ошибка! Это вредная идея, могущая стоить нашему народу океанов крови.

Слегка прищурившись, вопрошаю:

- Кто сказал: «Это хуже, чем преступление – это ошибка»?

- «C'est pire qu'un crime, c'est une erreur»? Могу ошибиться, Ангел, но мнится мне - это произнёс Талейран по поводу расстрела герцога Энгиенского.

- Нет, Миша: по тому же поводу, это сказал юрист Буле де ля Мерт - председатель Законодательной комиссии, разработавший знаменитый Гражданский кодекс Наполеона…

И сделав рожу дубовым топорищем, добавил:

- …Своими ушами слышал – зуб даю!

 

Однако, того всё одно гложут-точат червячки сомнения:

- Не слишком ли сурово, Серафим? Может, ты преувеличиваешь?

«Гуманитарий» хренов!

Старею, видно «по второму кругу» и нервы начинают сдавать, поэтому еле сдерживаю закипающую злость:

- Видишь ли, Миша… Если бы дело происходило в какой-нибудь другой стране, эти «изобретатели» - разорились бы сами, обанкротили бы бизнесмена - рискнувшего их инвестировать и, тем бы дело и кончилось. Но у нас же с тобой – особая страна! Пока эти деятели будут всюду втыкать фразы Маркса с Энгельсом и, мозги засерать власть придержавшим про передовую «пролетарскую науку» и «отсталую буржуазную» - с ними будут нянчится.

 

Для большей убедительности привожу исторический пример:

- Когда Российская Империя, сделавшись в конце 19-го века союзницей Франции - стала брать у неё финансовые заимствования, российское Военное ведомство (странное «совпадение», не правда ли?) стало - перенимать все военные доктрины лягушатников, также не думая. Примерно, как наши большевики - древние марксистские постулаты про социализм и классовую борьбу…

Тот изрядно опешил, вплоть до полного выпадения «в осадок»:

- Ты мне так ещё не говорил, Серафим!

Чрезмерно жёстко:

- Я тебе всегда говорил, чтоб ты думал! И не перебивал.

- Извини, Серафим…

- В том числе, переняли идею так называемого «единого калибра и снаряда» - трёхдюймовой пушки, стреляющей шрапнелью. В результате, русская армия – что в Японскую, что в Мировую войну, оставшись без тяжёлой гаубичной артиллерии - не имела возможности прорвать оборону противника, не иначе как завалив его траншеи своими трупами. Кадровая армия таким образом - была истреблена, а многодетные мужички из резерва - не захотели подыхать чёрт знает где и неизвестно за что и, вместо брюха германца – воткнули штыки в спины своим офицерам, те ближе. Далее - Революция, Гражданская война… Ну ты в курсе, да?

Тот, был ошеломлён:

- Père мне что-то говорил об этих снарядах… Как ты!

- Вот цена ошибки, Миша! Французы, благодаря развитой промышленности - смогли в ходе войны «переобуться», а мы два года плавали в собственной крови и дерьме.

Беру его за плечи и смотря прямо в расширенные глаза:

- А теперь хорошенько подумай и ответь мне, Миша: если бы ты каким-нибудь образом очутился в конце 19-го века – когда принималось решение об «едином снаряде», неужели ты бы долго раздумывал – чтоб спасти свою мать, сестру и отца? Миллионы, десятки миллионов других русских людей?

У того, во взгляде вспыхнула искорка понимания и, затаив дыхание:

- Так, ты…?

Трясу его, хотя это получается несколько комично: подрос и окреп Барон. Ох, как окреп!

- Я тебя спрашиваю!

Выдыхает:

- Сделал бы всё от меня зависящее, но не допустил принятие такого решения. Жизни бы не пожалел!

Отпускаю и несколько грустно усмехнувшись:

- Жизни бы он «не пожалел»… Одной своей жизни, Миши, на все чужие ошибки не хватит!

 

Задумывается, затем хитро на меня взглянув:

- А как узнать – ошибочна идея или нет? Не обладая «ангельскими» знаниями, конечно.

Раскусил меня, подлец!

Однако по молчаливому обоюдному согласию, продолжаем играть привычные для себя роли:

- Заранее никогда не узнаешь, Миша. Бывает, безумно выглядящая идея – в результате оказывается гениальной, а бывает – наоборот. Но если тебе предлагают очень простое решение очень сложной проблемы – есть повод, по крайней мере задуматься.

- Я всё понял, Серафим!

- Тогда, действуй. Без страха и сомнения действуй, Миша! И если кто-то в далёком будущем скажет про нас с тобой что-нибудь нехорошее… Плевать! Мы сделали всё, что могли сделать, а «Мёртвый бо сраму не имут²¹».

 

Наконец, Миша был настроен на конструктивный лад:

- Хорошо, Серафим. С кого из «НАМИ» начнём?