И аз воздам

Комендантом Константиногорской крепости был генерал-майор Петр Гаврилович Лихачев. Он же был шефом 17-го Егерского полка, расквартированного в этой крепости. Крепость это не те замки, что во Франции и Англии понастроены, и это, конечно, не Брестская крепость со своими равелинами. В это время каменных крепостей с башнями не строили, это были земляные укрепления с бастионами и с полубастионами, которые вооружались орудиями.

А вот размеры вполне тем английским замкам соответствовали. Площадь – около трех десятин. Читай гектар. Тридцать тысяч квадратных метров. Звучит серьезно, а на самом деле квадрат сто семьдесят метров на сто восемьдесят. И там три батальона солдат. Просто вплотную друг к другу стояли бараки, домики, палатки. Валы с бастионами были не сильно высокими, однако подойти к ним снаружи было не просто, с трех сторон крепость окружали низменные поймы, которые затапливались водой в весеннее время. В остальное время года там были труднопроходимые болота. Сейчас в конце мая именно на болото это и походило. Причем зловонное. Отходы жизнедеятельности туда же сбрасывали. Мазохисты, блин. А еще это прямой путь ко всяким холерам и дизентериям. Сама крепость стояла на надпойменной террасе. Со стороны речки Подкумка она до террасы круто обрывалась вниз. В крепости в 1783 году построили церковь. Церковь была деревянная и, как и бастионы, тоже не сильно высокой. И совсем не великой, и тридцати человек вместить не могла. В ней сейчас и отпевали капитана Мартынова. Брехт туда, понятно, не пошел, даже в саму крепость не пошел. Черт его знает этого шефа 17-го Егерского полка, что ему в голову взбредет. Еще арестует и отправит в цепях в Петербург. Генерал-майора Петра Гавриловича Лихачева Витгенштейн не знал. Как так, генералы и друг друга не знают?! Так Павел в первые годы своего правления отправил в свои деревни в ссылку больше тысячи генералов. Пойди, познакомься со всеми. Тем более что Лихачев был на Кавказе, а Витгенштейн в Москве.

На отпевание от их полуэскадрона отправился один майор Парадовский Феликс Осипович. Дождались его и поехали дальше, поспешили убраться с недружественной территории. За два дня нужно было добраться до Нальчика, а до него сотня километров или верст. Брехт хотел в крепости попросить проводника, знающего кабардинский язык, но раз так сложилось, то просто спросил на рынке в слободе, есть ли желающие скататься за двадцать рублей до Нальчика. Нашлось сразу трое, Брехт взял двоих. Один был старым солдатом, дедок бойкий, полжизни провел на Кавказе и помнил еще Суворова, который и начал строить эту крепость. А второй был местный дядька бородатый родом из аула Нарткала, что недалеко от Нальчика. Ну, это он сам на сносном русском сказал. На карте английской такой аул не указан, так что, поди – проверь. Звали кабардинца Зубер Шогенцуков.

Дорога петляла по ущельям, стояла ужасающая жара и влажность плюсом под сто процентов. Все время мокрый от пота и этой влаги, Брехт Ваньку из коляски своей пересадил на коня, а сам все два дня провел в разговорах с Зубером. Прямо кладезь информации, особенно если учесть, что ни Витгенштейн, ни Брехт ничего почти о Кабарде не знали.

Даже некоторые слова Петр Христианович на черкесском пытался выучить. Как-то не задумывался, а оказалось, что кабардинцы и черкесы это, по существу, один народ, слегка веками разделенный, но язык у них один. Дикий народ? Наверное, у них даже письменности нет. Все предания устно передают из поколения в поколение и при этом свою историю ведут на тысячи лет вглубь веков. Устройство социальное у них напоминает Европу века двенадцатого, ну или Русь в то же время. Князья всем рулят. Единого монарха нет. Князья называются – Пщы. И их не много, всего семь семейств. Еще есть высшее дворянство, этих тоже не много. Зубер всего три фамилии вспомнил, которые Брехт в блокнотик себе записал. А вот дальше шли простые дворяне с причудливым названием кабардей-ворки, и их, этих орков, чуть не четверть населения. Ну, это как в Польше шляхты, один баран есть – уже дворянин. Или нет – стадо баранов, тогда точно орк. Есть и рабство. Они как-то освобождаются и становятся вольноотпущенниками и вот таких – большая часть населения.

В настоящее время и ворки и пщы плохо относятся к России, а ведь раньше сами просились под руку русского царя, и многие их дворяне служили в русском войске, даже большими князьями стали. Например, тот же князь Черкасский именно отсюда выходец. Но Екатерина решила тут строить крепость Моздок, и все роды на русских ополчились. Возненавидели.