И больше никаких парадов

– Садитесь, Титженс, – сказал он и добавил, продолжая писать, не поднимая головы: – Левин, в ближайшие десять минут вы мне не понадобитесь. – Потом краем глаза увидел, что капитан остался стоять, разозлился и раздраженно повторил: – Да садитесь же, вам говорят…

А сам стал писать дальше:

«Местное население повсеместно считает, что нынешние перебои в транспортном сообщении, весьма и весьма серьезные, правительство страны если и не поощряет теми или иными активными действиями, то, по меньшей мере, закрывает на них глаза. Цель этого заключается в том, чтобы показать нам, что произойдет, если я на месте предприму какие-то действия с целью отвода того или иного крупного соединения, дабы вернуть его домой или отправить куда-то в другое место. Кроме того, это еще и демонстрация в пользу единого командования, переход к которому здесь многие просвещенные умы считают жизненно необходимым для скорейшего и успешного завершения боевых действий…»

Написав это предложение, генерал замер, потому как этот вопрос задевал его за живое. Сам он категоричным образом поддерживал идею единого командования, считая его обязательным шагом к тому, чтобы вообще хоть как-то положить конец этому вооруженному противостоянию. Вся военная история, особенно в части операций союзников, – от походов Ксеркса и боевых действий в ходе завоеваний греков и римлян до кампаний Мальборо и Наполеона, равно как и прусских наступлений 1866 и 1870 годов – указывала на то, что сравнительно небольшие силы, действующие согласованно в интересах энной власти, демонстрируют гораздо большую эффективность по сравнению с крупными союзническими подразделениями, которые едва координируют свои усилия, если, конечно, координируют вообще. Нынешнее развитие ситуации на фронтах не содержало в себе даже намека на изменение стратегии, а разница сводилась единственно ко времени и применяемой тактике. Сегодня, как и во времена греческих Союзнических войн, успех зависел от своевременного вывода войск на заданные позиции, безотносительно к тому, каким оружием они пользовались, стрелявшим с расстояния тридцать миль или же сжимаемым в руках, и от чего умирали, от сыпавшихся на голову снарядов, разрывавшихся под ногами мин или ядовитого, удушливого газа. Победы в боях, сражениях и в конечном счете войнах одерживал ум, вовремя дислоцировавший на заданных позициях войска, причем ум единый, а не полдюжины командиров, каждый из которых требует проведения боевых действий, возможно соответствующих, но, возможно, и нет, представлениям кого-то другого из этой полудюжины и уж тем более его предрассудкам…

В хибару бесшумно вошел Левин и тихонько положил на солдатское одеяло, рядом с бумагой, на которой писал Кэмпион, какую-то записку. Генерал прочел: «Сэр, Т. Совершенно согласен с вашей оценкой фактов, с той лишь разницей, что он в большей степени готов считать действия генерала О’Х. обоснованными. И всецело отдает себя в вашу власть».

Из груди лорда вырвался непомерный вздох облегчения. Вливавшийся внутрь солнечный свет приобрел ослепительную яркость. Когда он разбудил Титженса и увидел, что тот на миг застыл в нерешительности, перед тем как надеть портупею, у него не на шутку защемило сердце. Офицер не может требовать для себя трибунала или проявлять в этом деле настойчивость. Однако он, Кэмпион, ради приличия не мог отказать Кристоферу в подобном судебном разбирательстве, буде тот проявит принципиальность. У него есть полное право публично снять с себя любые обвинения. И лишить его этого права будет нельзя. Это только подольет масла в огонь. Ведь, зная О’Хару по службе лет двадцать пять, а то и все тридцать, Кэмпион ничуть не сомневался, что тот сам был в стельку пьян. Вместе с тем он был очень привязан к этому генералу из породы грубоватых, но отличных вояк, которые вполне могут проесть на голове плешь, но при этом обладают множеством талантов и способностей!.. Так что у него отлегло от сердца.

– Титженс! – резко бросил он. – Вы сядете, наконец, или нет!

А про себя добавил: «Вот упрямец… Эге, да он, оказывается, ушел!» Хотя его глаза и разум занимало написанное им предложение, чувство раздражения никуда не делось… Он еще раз перечитал заключительную фразу: «…единого командования, переход к которому здесь многие просвещенные умы считают жизненно необходимым для скорейшего и успешного завершения боевых действий…»