И будет день

— Вот мы все жалуемся на бюрократизм. А ведь если раньше, чтобы добиться чего-нибудь, надо было к начальству несколько раз съездить, то теперь при желании и за один раз можно все устроить.

Увидев стоявшую в дверях Ясомэникэ, господин Джаятилака зашикал на Самавати Нону. Краска бросилась в лицо Ясомэникэ. Она сделала вид, что ничего не слышала, и поспешила выйти из учительской. Работать в тот день она не могла — буквы прыгали у нее перед глазами, она готова была вот-вот разрыдаться. Ясомэникэ написала директору школы записку и под предлогом плохого самочувствия побрела домой. «Хорошо еще, что Котахэнэ Хамудуруво уехал и я совсем с ним не встречаюсь!» — подумала Ясомэникэ, подходя к монастырю, и словно окаменела — из ворот вышел Котахэнэ Хамудуруво и остановился на дороге, поджидая ее. Первым порывом Ясомэникэ было повернуться и побежать в обратную сторону, но она быстро овладела собой и пошла навстречу Котахэнэ Хамудуруво.

— А я и не знала, что вы вернулись, саду.

— Вчера поздно вечером приехал. Как твои дела, Ясомэникэ?

— По-старому, — пробормотала Ясомэникэ. — А как экзамены?

— Все сдал до единого, — с облегчением сказал Котахэнэ Хамудуруво, словно человек, избавившийся от непомерно тяжелого груза. — Я тебе привез книги. — И добавил почти шепотом: — Пошли ко мне в комнату.

И надо же было случиться, чтобы его последние слова услышал Кораласутия — известный на всю деревню соглядатай и сплетник, к которому вроде бы все относились с презрением, но у которого тем не менее никогда не было недостатка в слушателях. Проходя мимо монастыря, он приметил Ясомэникэ и Котахэнэ Хамудуруво, и чутье подсказало ему, что здесь будет что послушать. Он подкрался к тому месту, где стояли Ясомэникэ и Котахэнэ Хамудуруво, спрятался за деревом и был тут же вознагражден. Когда Ясомэникэ и Котахэнэ Хамудуруво отошли подальше, он выскочил из своего укрытия, сделал крюк за оградой монастыря, чтобы никому не попасться на глаза, и подкрался к окну комнаты Котахэнэ Хамудуруво.

Войдя в комнату, Ясомэникэ сразу же отошла в дальний угол и прислонилась к стене. Ей хотелось броситься к Котахэнэ Хамудуруво, прижаться к нему, но между ним и ею незримо встал господин Гаджадира. Котахэнэ Хамудуруво видел, что Ясомэникэ взволнована, но ни о чем не спрашивал — волнение красило ее еще больше, а ее состояние он объяснил неожиданностью их встречи. Он достал из ящика стола коробку шоколадных конфет и протянул Ясомэникэ:

— Вот тебе небольшой подарок, Ясо.

Ясомэникэ не двигалась. Тогда Котахэнэ Хамудуруво подошел к ней и попытался вложить коробку с конфетами ей в руки. Их пальцы встретились. Ясомэникэ показалось, будто электрический ток пронзил ее тело, и, выпустив коробку с конфетами, она со стоном упала на грудь Котахэнэ Хамудуруво…

— Саду…

— Ясо…

Кораласутия осторожно заглянул в окно и остолбенел: стоило прожить жизнь, чтобы увидеть такое! Задрав саронг почти до пояса, он сломя голову бросился в деревню. Встречные ребятишки показывали на него пальцами и смеялись ему вслед, но Кораласутии было не до них. Он как на крыльях летел к кооперативной лавке, перед которой на скамейке всегда можно было найти кого-нибудь. На этот раз там оказалось несколько парней.

— Что я видел!.. Что видел… — даже не отдышавшись, затараторил Кораласутия. — Ясомэникэ с Котахэнэ Хамудуруво у него в комнате… Сначала он дал ей коробку конфет… А потом… Пошли скорей… Сами увидите…

Новость была настолько ошеломляющей, что поначалу к словам Кораласутии отнеслись с недоверием. Но он клялся и божился, что сказал чистейшую правду. В конце концов двое парней вскочили на велосипеды и помчались к монастырю, а остальные побежали следом.

Едва Ясомэникэ вышла из ворот монастыря с коробкой шоколадных конфет в руках, как с ней рядом резко затормозили двое на велосипедах. Один из них, осклабившись, указал пальцем на коробку с конфетами и с издевкой произнес:

— А в монастыре можно и сладеньким полакомиться.

— Уж если так приспичило, то могла бы и нам сказать, — добавил другой. — Зачем к монаху приставать.

— Ишь чего захотел, приятель. Ведь это же секретарь общества верующих женщин. Тут только монаху можно.

Со стороны лавки со свистом и улюлюканьем бежали несколько человек. Кровь отлила от лица Ясомэникэ, и, опустив голову и не оглядываясь, она побежала домой.

В тот день в монастырь пришло необычно много народу — даже те, кто едва знал туда дорогу. Они спешили послушать сплетни и, если удастся, взглянуть на Котахэнэ Хамудуруво. Но увидеть Котахэнэ Хамудуруво в тот день никому не удалось: он не высовывал носа из своей комнаты. Величественно прошествовал Тэджавардхана — он пришел потребовать от главного монаха суровых мер против Котахэнэ Хамудуруво и Ясомэникэ и хоть косвенно да отомстить Бандусене за отказ с ним породниться. Главный монах заверил Тэджавардхану, что если то, что он слышал, правда — ему еще предстоит во всем разобраться, — то и духу Котахэнэ Хамудуруво не будет в монастыре.