И будет вечен вольный труд

Ох, пора тебе на волю, песня русская,
Благовестная, победная, раздольная,
Погородная, посельная, попольная,
Непогодою-невзгодою повитая,
Во крови, в слезах крещеная-омытая!
Ох, пора тебе на волю, песня русская!
Не сама собой ты спелася-сложилася:
С пустырей тебя намыло снегом-дождиком,
Нанесло тебя с пожарищ дымом-копотью,
Намело тебя с сырых могил метелицей…

1856

Тройка

Посвящается

Николаю Егоровичу Сверчкову^{268}

      Вся в инее морозном и в снегу,
На спуске под гору, в разгоне на бегу,
Постромки опустив и перегнув дугу,

      Остановилась бешеная тройка

Под заскорузлыми вожжами ямщика…

      Что у коней за стати!.. Что за стойка…

Ну!.. знать, у ямщика бывалая рука,
Что клубом удила осеребрила пена…

И в сторону, крестясь, свернул свой возик сена

Оторопевший весь со страху мужичок,
И с лаем кинулся на переём Волчок.

Художник! удержи ты тройку на мгновенье:

Позволь еще продлить восторг и наслажденье,
За тридевять земель покинуть грусть-печаль
И унестись с тобой в желанную мне даль…

1861

Аполлон Александрович Григорьев {269}

1822–1864

Город

Да, я люблю его, громадный, гордый град.
      Но не за то, за что другие;
Не здания его, не пышный блеск палат
      И не граниты вековые
Я в нем люблю, о нет! Скорбящею душой
      Я прозираю в нем иное—
Его страдание под ледяной корой,
      Его страдание больное.

Пусть почву шаткую он заковал в гранит

      И защитил ее от моря,
И пусть сурово он в самом себе таит
      Волненье радости и горя,
И пусть его река к стопам его несет
      И роскоши, и неги дани,—
На них отпечатлен тяжелый след забот,
      Людского пота и страданий.

И пусть горят светло огни его палат,

      Пусть слышны в них веселья звуки,—
Обман, один обман! Они не заглушат
      Безумно страшных стонов муки!
Страдание одно привык я подмечать
      В окне ль с богатою гардиной
Иль в темном уголку — везде его печать!
      Страданье — уровень единый!

И в те часы, когда на город гордый мой

      Ложится ночь без тьмы и тени,
Когда прозрачно все, мелькает предо мной
      Рой отвратительных видений…
Пусть ночь ясна, как день, пусть тихо все вокруг,
      Пусть все прозрачно и спокойно,—
В покое том затих на время злой недуг,
      И то — прозрачность язвы гнойной.

1 января 1845

«Когда колокола торжественно звучат…»