i c625ff9a7b83c04f

шись с Грудом – местным возницей, он быстро погрузил вещи в экипаж, и

низко поклонившись временному пристанищу, которое на четыре с лишним

года стало ему домом, попросил сгорбленного гоблина гнать без остановки.

Пытаясь успокоить детей, Тина продолжала противиться внезапному реше-

нию мужа. И лишь когда у них за спиной раздались первые взрывы, все вста-

ло на свои места. Стерев с лица слезы, жена мгновенно успокоилась, Груд

перестал придерживать вожжи, а Кирк понял, что оказался прав и на этот раз.

Уже через час всполохи заполнили почти все небо над Рифтом. Теперь го-

род напоминал проснувшийся вулкан, пожелавший уничтожить вокруг все

живое. И даже на расстоянии пяти миль, среди стука колес и свиста возницы

слышались отчаянные крики тех, кто не успел покинуть гиблое места.

Плачь и стоны преследовали беглецов до самого рассвета, но главный

кошмар ждал их не позади, а впереди. Сразу за Сайлетским мостом.

Кирк хорошо помнил липовую аллею, которая тянулась вдоль дороги, нави-

вая тоску и скуку. Но в ночь Икара, зло коснулось не только Ржавого города,

а распространилось гораздо дальше.

Экипаж качнуло сначала вправо – будто выбило из колеи, а затем повело

влево и закружило по дороге. Кирк выглянул наружу, пытаясь поговорить с

возницей. И обомлел. Вдоль всего тракта, по обеим сторонам возвышались

столбы с мертвецами. Десятки, сотни, тысячи – Кирк не умел хорошо счи-

тать, но знал, что количество загубленных душ равно, по меньшей мере, жи-

телям десяти городских улиц.

Изуродованные долгими пытками лица, лишенные глаз и языков кровавы-

ми провалами взирали на одинокий экипаж, которому удалось вырваться из

самого итарова пекла.

- Что там? – спросила Тина, увидев охваченное ужасом лицо мужа.

- Смерть, - раздался в ответ неуверенный голос.

Распоряжение о закрытие границ пришло слишком поздно, когда многие

обозы уже покинули пределы материка и все же рубежники успели выста-

вить усиленные посты.

Кирк хорошо помнил того офицера, что остановил их экипаж. Стеклянные

глаза, осунувшееся лицо и дрожащий, срывающийся на крик голос. Не полу-

чив требуемых документов, он стал обвинять их в измене, угрожал сообщить

о беглецах начальству. Но в конечном итоге сдался.

Вести с Рифта уже достигли южных границ Мехны, - и каждая новая, была

страшнее предыдущей. Почти весь город был уничтожен группой повстан-

цев, которые умудрились подчинить себе все движущиеся механизмы. Те,

кто до недавнего времени считался гордостью материка, в одночасье превра-

тились в отступников.

- Вам не перебраться на ту сторону, - сбавив тон, равнодушно сообщил сер-

жант рубежников.

- Прошу вас, пропустите нас, - взмолилась Тина. – Клянусь Икаром, мы ни-

когда не вернемся на материк. И никому не расскажем, что вы нам помог-

ли…

Двое розовощеких карапузов, услышав отчаянный голос матери, заплакали

навзрыд.

Потупившись, офицер долго теребил жетоны в руке, а потом протянул их

Кирку.

- Надеюсь, вам будет сопутствовать удача.

- Спасибо. Мы не забудем вашей милости, благослови вас Эверика! – при-

жав детей к себе, прошептала Тина.

Когда ворота приграничного поста закрылись и экипаж исчез в дремучих

лесах свободных земель, Кирк уже знал, что больше никогда не увидит офи-

цера. Чутье в очередной раз подало ему верный знак. Всего через сутки, за-

става, притаившаяся на самом краю материка, была уничтожена звеном кры-

лопланов, на чьих металлических боках красовался неведомый символ - круг

со знаком «W» внутри. Знак новой власти Рифта…

Закончив рассказ, одноногий нервно раскурил трубку, и отсев к окну уста-

вился на мрачные пейзажи бесконечных желтеющих полей. Я не стал спра-

шивать: что случилось с его семьей? Любая история из прошлого должна ос-

тавить напоследок несколько неразрешимых вопросов, иначе ошибки прожи-

тых дней навсегда забудутся и повторятся вновь. Так поговаривал мой ста-

рый приютский учитель мистер Фрес, и у меня не было причин не доверять

этому весьма емкому утверждению.

Расположившись на противоположной скамье, я также как и мой сосед не-

много помолчать. В окне промелькнули низкие кряжистые дубы, затем не-

сколько ив, а следом начались голые поля бесплодных земель – мы пересека-

ли самую последнюю черту материка. И я отчетливо осознал неустойчивость

собственной жизни. Словно парящее в небе крыло я мог повиноваться лишь

повстречавшемуся на моем пути ветру и следовать его неукоснительным за-

конам. Наверное, в этом было гораздо больше свободы, чем могло показаться

на первый взгляд, и кто-то бы наверняка посчитал меня сущим глупцом, до-

верившемуся слепой судьбе, которая с легкостью может привести меня к ги-

бели, - и все же я был несказанно счастлив этому шаткому положению.

Глава 9 Побег, плен, свобода

Пересадочная станция Бриге, до которой мы добрались к рассвету следую-

щего дня напоминала огромный копошащийся муравейник. Один из пяти

взлетных площадок, откуда ежедневно на острова отправлялись сотни кара-