И далеко, и близко

— Он не может больше летать, — Катерина смотрела на бесконечные просторы, залитые мерзкой зеленой массой тумана. Где-то там те, кто ей очень дороги. Как их найти?

— Как? Как не сможет летать? Он, что? Умер? Катя ответь! — Финист от волнения только что не подпрыгивал.

— Зачем умер? Жив. Только летать пока не будет, не может, — Катерине в данный момент было совершенно наплевать на Ворона.

— А почему? — Сокол с опаской смотрел на Катерину. — Летать почему не будет?

— Закончились его полёты, потому и не будет, — сухо ответила Катерина. — Ты мне лучше скажи, ты не знаешь, какая там точно сказка?

— Какая сказка? А? Там? — Сокол оглянулся, и долго соображал, а потом покачал головой. — Нет, точно не помню, это у тётушки средней спросить надо. Она, вроде, этим сильно интересовалась, даже у Ворона зачем-то выпросила ларец с записями. Так что это у неё надо уточнять.

— Нет уж, спасибо. Тётушка твоя как раз и доложила Ворону, что ты можешь меня вызвать, — Катерина раньше не видела, что Сокол может так злится. Он побледнел, опасно сверкнули глаза, сжались кулаки.

— Она сильно об этом пожалеет, — прошипел он сквозь зубы. — Очень сильно!

— Рада за неё. Только мне сейчас надо сообразить, как моих оттуда вытянуть.

— Катюша, ты только не огорчайся, но там просто так не пройти. Там твари есть, — Финист их лично видел, пока отсиживался на горе, в надежде улизнуть от Воровичей. Его зрение позволяло видеть сквозь неплотный на краях туман.

— Мне без разницы, что там есть, — Катерина подняла глаза на Сокола и хмуро на него посмотрела. — У меня там мои. Этого достаточно!

— Понятно! — девчонка так живо напомнила Соколу его жену Марью, в самом её опасном настроении, что он только головой покачал. — Остановить я тебя всё равно не смогу. Если честно, даже и не осмелюсь, но мальчишек твоих надо бы позвать. Не может человек сам все делать, даже если этот человек сумел лишить Ворона возможности летать.

— Я подумаю, — Катерина не отрываясь смотрела в туман.

— Дорогая моя! Я могу тебя попросить меня немного подождать? Я слетаю к тетеньке своей средненькой, любименькой, болтливенькой. А ты подумай пока про вызов своих мальчишек. И шапочку одень, на всякий случай. Я прилечу сюда и тебя позову. Хорошо? Мне день нужен. Один день! И ты точно будешь знать, что именно ты должна искать!

— Ладно, — кивнула головой Катя. Спящим в тумане что день, что год, погоды уже не делают, а ей действительно лучше бы точно знать, что за сказку она должна рассказать.

Она нашла ровное место, решила подстраховаться и позвала Ярика, раскатала избу и плотно закрыла за собой дверь. Снаружи избушка стала похожа не неразличимый в каменном крошеве деревянный шарик.

— Тоска-то какая без них! Ни разу такого не было, чтобы и Баюн и Жаруся и Волк попали в туман! Жаруся так и вовсе там никогда не оказывалась. Бедненькая. Ладно, хоть Ярик прилетит, всё веселее будет. Хорошо, что его тут оставили!

Она не решилась звать Сивку и Воронко. Очень уж они заметные, а кто знает, сколько ей придётся быть в тумане? А ну как решит Ворон сыновей послать? Морские кони могут справиться, но опять же, сколько им придётся над туманом кружить? Может, она там месяц ходить будет. А может, и гораздо больше!

Катя расстелила самобранку, поела, и достала зеркальце. Ворон метался по знакомой горнице, сшибая лавки, рука перевязана, в глазах — бешенство!

— Господин, может быть, позвать лекаря? Вы же ранены, господин… — пожилой слуга в чёрном кафтане опасливо косился на Ворона.

— Нет! Не надо лекаря, и вообще ничего не надо! Убирайся! Пшел вон! — Ворон схватил со стола серебряный кувшин и швырнул в слугу. Тот неожиданно ловко увернулся, видимо, практика у него была немалая.

Катя проследила в зеркальце за слугой и услышала, как в людской шепчутся о том, что сказочница неведомым способом сбежала, а Ворон оказался ранен, потому и не полетел в погоню!

— Да что же это за девица, если она самого Ворона ранила? — тихо переговаривались слуги.

— А сынов-то Ворон так и не выпустил! Велел глаз с них не спускать. Может, их лапа к ране отцовской приложена? — услыхала Катерина.

— Нда, странно. У Вороновичей крылья в порядке, что же он их за мной не отправил? Хотя если подумать… Если бы кто-то из них меня изловил, то мог отцу больше и не принести, а вызнать, что раны-то у него никакой нет. Что он просто оборачиваться не может. А потом сыночек может или крепость отцовскую захватить, да самому править, или со сказочницей улететь и диктовать остальным свои условия. У них же в семье такие нежные отношения! Так что понятно, Ворону это совсем не надо!

Катя задумчиво крутила зеркальце в руках и думала о том, какая же сказка может быть в тумане, и удастся ли Финисту это у средней тётушки вызнать. Крутила, крутила, да и спросила у зеркальца, всё равно других собеседников нет. Зеркальце послушно показало среднюю Ягу.

— Так ты говоришь, что девка нонче одна? Ай-ай, как же так! А что же ты её сюда-то не принёс, а племянничек?

— Она меня там ждёт! — Финист перебирал какие-то старые листы пергамента в ларце, украшенным узорами из чёрных перьев.