И дети их после них

Потом он взял номер в автоматическом отеле. Перед тем как залечь спать, он подумал было забрать товар с собой, но вообще-то зелью и в багажнике было нормально, а он плохо представлял себе, как будет бегать туда-сюда. Туалет в номере был, но душ находился в конце коридора. Он пошел туда, прихватив с собой рукоятку от мотыги. Ему надо было привыкнуть к этой штуке. Чистивший зубы дальнобойщик взглянул на него в зеркало, не говоря ни слова. Вода была – кипяток, и он долго стоял под душем. Потом выкурил косяк и уснул перед телевизором.

Проснувшись, он не мог вспомнить, видел ли что-нибудь во сне. Это всё из-за шмали. Вот уже несколько лет он считал, что не видит снов.

Он ждал у «Каррефура» уже десять минут, когда с противоположной стороны подъехал белый фургончик. Было еще рано, и «Вольво» стоял совсем один посреди паркинга. Зона благоустройства в воскресенье – гиблое место, так что такая же пустота царила на километры вокруг. Фургончик описал широкую дугу, подъехал к нему и припарковался рядом. За рулем сидел заурядный араб-коротышка в светлой куртке и в очках-авиаторах. Он взглянул на Хасина сверху вниз и спросил:

– Так это ты?

– Там что? – спросил Хасин, показывая на кузов фургончика.

– Ничего.

Они быстро оглядели друг друга. Араб отметил наличие рукоятки от мотыги на переднем сиденье. Из его радио доносилась музыка «техно», что-то такое убойное, супербыстрое. Сам он с такой же бешеной скоростью жевал резинку, не закрывая рта. Сразу было видно, что он принимает себя за этих понтующихся придурков, что торчат на Ибице. Хасин знаком велел ему приглушить звук, чтобы можно было расслышать друг друга.

– Какой-то ты больно молодой, – заметил тип.

– И что?

– Не знаю. Я тебя иначе себе представлял.

Хасин не стал его спрашивать, что ему там наговорили. Он и так догадывался. В Тетуане, Альхесирасе или на дороге A9 он удивлял многих. Даже поставил рекорд. Проехал от Жироны до Лиона меньше чем за три часа с пятьюстами килограммами товара в багажнике. А что для этого надо? «Ауди С2», ну и не слишком цепляться за жизнь.

– Ну так что? – сказал Хасин, поскольку тот все еще недоверчиво пялился на него.

– Встанем подальше. Не стоит делать это тут, на открытом месте.

Фургон медленно тронулся, Хасин за ним. Они проехали через пустынную зону благоустройства. Кругом ни души. На каждом «круговом движении» приходилось понижать передачу и притормаживать. Время тянулось бесконечно, Хасин уже начал дергаться. Схватился за рукоятку от мотыги. Хорошо лежит в руке. У него были свои соображения. Вскоре поворотник фургончика объявил, что пора сворачивать направо, и они оказались на задворках большого магазина одежды. Место было укромное, вдали от человеческих взглядов. Среди металлических контейнеров и стопок картонных коробок как раз нашлось место для двух машин. Тип выскочил из фургона, не заглушая мотор. Хасин дал задний ход, припарковался зад в зад с фургоном и открыл дверцу багажника. Затем, вооружившись отвертками, они начали снимать обшивку и дно багажника «Вольво».

– Тебя как звать-то?

– Хасин.

– А я – Биби.

Они работали быстро, оба уже набили руку. И все же Хасину не слишком нравилось торчать здесь.

– Тут никогда никого не бывает, – успокоил его Биби. – Спрашивается, на фига снимать специально гараж и устраивать себе геморрой?

Действительно, кругом было тихо, ни одной тачки, ни одного человека на километры вокруг. Товары на десятки миллионов франков валялись где-то рядом совершенно вхолостую – кожаные диваны, телевизоры, мороженое, джакузи тихо дожидались в своей гигантской железной коробке, когда здесь снова начнется жизнь. Хасину стало нехорошо от этого ощущения: смерть и изобилие рядом.

Они в несколько минут перегрузили всю шмаль, небольшие брикеты по килограмму каждый, аккуратно нарезанные и упакованные в плотный полиэтилен, всего сорок штук. Они уложили их в специально оборудованные баки из-под бензина, которые открывались, как консервные банки. Когда бак наполнялся, Биби доливал туда бензин. Пять брикетов Хасин оставил себе.

– Что ты будешь с ними делать? – спросил Биби.

– А ты как думаешь?

Биби достал сигарету и протянул пачку Хасину.

– Не кури здесь, – сказал тот.

– Это ты из-за бензина? Да ничего не будет.

– Не кури, я сказал.

Биби нахмурился, но сигареты убрал.

– А что это ты явился на такой тачке? Я слышал, ты крутой гонщик.

– Я с гонками завязал.

Тот недоверчиво скривился. Болиды по четыреста лошадей, груженные тоннами марокканской шмали, каждую неделю носились через всю Францию назло радарам, полиции и здравому смыслу. Двести километров в час на всем протяжении пути – у этих парней крыша и правда была набекрень, но всякая мелкота, перепродававшая этот сверхзвуковой товар в розницу по всей Франции, была от них в полном восторге. В каждом городе, в каждом местечке, в каждом доме сотни парней считали себя Шумахерами и потенциальными миллионерами. И Биби – первый. И этого никогда и никому не остановить.

– Ты сейчас куда?

– Домой, – ответил Хасин.

– А, ну ладно…