i_ee2f01a228bad134

Из второго саркофага вылезал ещё один король, только он был на две головы выше первого, плечистый, и с венчиком огненных кудряшек, похожих на шапку рыжих мыльных пузырей.

Первый воспользовался замешательством Марсия и тоже покинул место последнего приюта. Пока сидел в саркофаге, он смотрелся внушительным, а как вылез, подрастерял половину величия. По сравнению со своим скульптурным двойником-атлетом на крышке, так и вовсе выглядел хилым заморышем, к тому же оказался горбатым. Таким на роду написано устраивать заговоры и душить невинных младенцев. Со вторым ситуация была обратная: дохлик на крышке и исполин внутри.

До Марсия наконец дошли слова Рыжего. Он медленно повернулся к Горбуну:

Тот тоже оценивающе рассматривал его.

- Предок, значит? – разлепил губы Марсий.

- Самый первый, - надменно ответил тот, царственно складывая руки. – Основатель рода.

– То есть вы и есть Утер Затейливый?

И кто только выдумывает прозвища? Из затейливого в нём разве что вышивка на мантии.

Второй король откинул голову и трубно расхохотался – как будто медной колотушкой постучали по чану. Потом хлопнул Марсия по плечу и панибратски ткнул в грудь:

- Эгей, нет, мальчонка, в тебе от меня ни капли. – Потом повернулся к первому. - Слыхал, Фьерский? Он даже не в курсе, что ты существовал! Хотел вымарать моё имя из истории, а позабыли все тебя. Ну, не Затейливо ли вышло, а?

Горбун его веселья не разделил.

- Я Трэйтор Фьерский, - сухо сообщил он Марсию. – А ты, видимо, не самый смышленый из моих потомков, раз не задумывался, почему носишь фамилию Фьерский, если первый король был Затейливым. С тобой случайно братья не пришли? – Он заглянул Марсию за спину. - Мне бы с кем-то толковым переговорить.

- Я единственный сын и последний из ныне живущих Фьерских, - нетерпеливо ответил Марсий, высвобождаясь из хватки Рыжего, и смерил здоровяка взглядом. – А «Затейливого» всегда считал чем-то вроде прозвища… Все так считали.

Рыжий вконец развеселился.

У первого же от возмущения даже горб подрос.

- Может, уже скажете, что всё это значит?

Короли переглянулись.

- Ты ему расскажешь или я? – спросил весельчак в наступившей тишине.

Горбун сделал жест, дескать, валяй, предоставляю эту честь тебе. И пока тот рассказывал, вынул платок и принялся оттирать со своего каменного лица на крышке грязь, оставленную башмаком Марсия.

Когда Рыжий, оказавшийся тем самым Затейливым, закончил речь, Марсию захотелось затолкать обоих обратно в саркофаги, смотаться из пещеры, сесть на грифона и рвануть подальше отсюда, и чтобы встречный ветер вымел из памяти всё, что он здесь видел и слышал.

Узурпатор в тридцать пятом поколении. Лжекороль.

Марсий ещё никогда не был так счастлив, как в эти последние недели, когда все заботы сводились к вопросу, где бы раздобыть еды и устроиться на ночлег. Лишь покинув Потерию, он в полной мере осознал, как давило на него бремя нежеланного венца, мешая мыслить трезво.

Но узнать вот так, что предок его был ничем не лучше мадам Лилит, а сам он потомок узурпатора, всю жизнь кичившийся своим происхождением, как и ещё сто десять его предшественников, было не слишком-то приятно. И ладно бы было кому наследовать, а тут – какой-то хилый горбун.

Марсий сложил руки на груди и холодно произнёс:

- Не слишком вы похожи на моего предка.

Скорее уж в нём больше от здоровяка.

- Это он, - заверил Затейливый, посмеиваясь, и снова хлопнул его по плечу, - даже не сумлевайся.

- В тебе должен был проявиться мой магический признак, - процедил Трэйтор Фьерский. – Наверняка, не так, как во мне, совсем слабенько, но всё же.

- Магический признак? – впервые заинтересовался Марсий.

Его предок важно кивнул, вышел на середину площадки, лениво подтянул рукав и растопырил пятерню:

- Смотри.

За следующие пять минут лицо Трэйтора Фьерского перебрало от натуги всю гамму красного и покрылось испариной. Рука дрожала от напряжения, губа закушена.

Марсий наконец потерял терпение.

- Что-то вообще должно произойти?

Тут бывший король издал победный возглас, потому что с кончика его указательного пальца сорвалась металлическая капля и с многозначительным шлепком приземлилась на пол.

Все проследили траекторию её полета и какое-то время молчали.

Затейливый – уважительно, Марсий – потрясенно.

Горбун, выглядевший донельзя довольным, небрежно поправил рукав.

- Что это было? – выдавил Марсий.

- Мне подвластна чугунная стихия, - высокомерно пояснил тот.

- Это вы называете стихией?! – Марсий ткнул в каплю. Потом поднял руки и потряс ими. – Так, значит, вам я обязан ими?

Он присел и надавил на пол обеими руками. Плита вздрогнула, и в ней на глазах начала образовываться яма, как будто пальцы вытягивали камень. Даже мозаика перед постаментом шевельнулась, и разноцветные стеклышки сползли на одну сторону. Теперь казалось, что вопящему божеству надуло флюс на правой щеке.