И это называется будни

Последнее время пышность свадьбы стала расцениваться в городе не столько по количеству блюд и вин, поданных на стол, хотя и этот фактор имел немаловажное значение, сколько по количеству машин и пышности кортежа. Родители новобрачных из кожи лезли вон, чтобы не ударить лицом в грязь, чтобы, не дал бог, не пошли разговоры, будто эта свадьба не так шикарна, как, допустим, у Пекарских или Чегаленко.

Но не эффектное зрелище царапнуло Юрия. Позавидовал жениху. На его лице, молоденьком, как у школьника, было разлито такое неземное блаженство, что захотелось оказаться на его месте или хотя бы побывать в его состоянии.

Окна в квартире Жаклины распахнуты настежь, но ни музыки, ни оживленных голосов не слышно.

Юрий быстро взбежал по лестнице на третий этаж, но на площадке замешкался — решил причесать волосы, поправить воротник рубашки.

Дверь открыла Жаклина. Ее удивление быстро сменилось радостью, не деланной, естественной, и это сразу ободрило Юрия. Уже совсем в другом настроении он шагнул за Жаклиной в комнату и остановился удивленный — никаких гостей не было и в помине.

— Я не перепутал дату? — озадачился он. — У тебя ведь сегодня день рождения.

— Спасибо за память.

— Поздравляю, — Юрий вручил Жаклине цветы, пакет положил на стол. Хотел поцеловать — она отклонила голову. «А вдруг это кокетство, как узнать?» — промелькнуло у него в голове.

— Вот уж кого не ждала, так это тебя. — Жаклина наградила Юрия приветливым взглядом.

Прочитав в этом взгляде то, что и хотел прочитать, — благосклонность, Юрий осмелел и потянулся к Жаклине губами. Был какой-то миг, когда ему показалось, что девушка ответит тем же. Нет, подставила щеку. Он поцеловал горячее, чем следовало бы, и, заметив, что Жаклина покраснела, истолковал ее смущение тоже в свою пользу — значит, не совсем равнодушна.

— Вижу, тебя удивляет, что нет гостей, — сказала Жаклина, — У нас эта традиция сломалась во Франции. Отмечать дни рождения, как привыкли здесь, было не с кем и, главное, не на что, а обнаруживать убогость нашего существования не хотелось. Вот с тех пор так и повелось.

— А школьные подруги?

— Эти клятвы в вечной дружбе, которые обычно приносят на выпускном вечере, быстро забываются. К тому же я оторвалась от школы, не окончив ее. И к отъезду нашему многие мои соученицы отнеслись неодобрительно. Не простили, даже когда возвратились обратно. Больше того — стали иронизировать: «Вернулись потому, что не прижились. Иначе не вернулись бы». Между прочим, это Зоя Агейчик так сказала мне. Попробуй докажи, что все равно потянуло бы домой.

— Зоя относится к тебе очень нежно.

— Может быть…

— Предки где? — спросил Юрий, не испытывая ни малейшего желания видеть сегодня родителей Жаклины.

— Папа и мама в вечерней смене, Сережка где-то болтается. Присаживайся, будем праздновать. Но прежде минуточку терпения, я переоденусь. В халате неудобно принимать гостя, да еще в такой день.

Жаклина выпорхнула в соседнюю комнату и вскоре вернулась преображенная. Короткое платье и высокие каблуки делали ее особенно стройной, а подведенные глаза — кокетливо-лукавой. Это естественное желание каждой девушки выглядеть как можно интереснее Юрий опять-таки занес себе в актив, его глаза с шоколадно-золотистыми радужками ликующе вспыхнули.

— Что делает одежда! — невольно воскликнул он, откровенно любуясь Жаклиной и сдерживая в себе нетерпение, с каким хотелось прикоснуться к ее руке, обнять за плечи и сказать что-то такое, от чего она сразу бы растаяла.

— Одежда еще и мобилизует. — Полное жизни и задора лицо Жаклины загорелось. — И не только нас, но и вас, мужчин. Уверена, что в военной форме ты наверняка выглядел более подтянутым.

Быстрая Жаклина, моторная, как говорят здесь. Когда накрыла на стол — он и не заметил. Словно по мановению волшебной палочки, в один миг появились и домашняя икра из синих баклажанов, обильно уснащенная луком, и утка, зажаренная до красноты, и именинный пирог с вишнями, и фрукты. Даже бутылка муската выросла среди яств.

Юрий пренебрежительно сморщился.

— У нас предпочитают более крепкое.

— У кого это «у нас»? — повела бровью Жаклина. — Дома?

— Среди цеховой братии.

— Могу предложить рюмку водки. Но начнем все-таки с шампанского.

Юрий далеко не специалист открывать шампанское, к тому же оно оказалось теплым, и чуть ли не половина содержимого бутылки выплеснулась вслед за выстрелившей пробкой. Хорошо хоть не на скатерть, а на пол.

Жаклина сделала вид, что ничего особенного не произошло, но Юрий сконфузился.

— Эх, как же это я так… — произнес виновато.

— Ничего страшного, — успокоила девушка.

Долго наполняли бокалы. Нальешь самую малость, а пена до краев. С трудом справились с этой задачей.

Юрий поднял бокал. Хотелось сказать что-то значительное, но значительное на ум не шло, и, мысленно обругав себя олухом, он выдавил:

— За тебя.

— А нельзя ли подробнее? Чтоб не получилось как у тех двух кумов. Помнишь?

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Жака, — сказал Юрий в порыве, который сам по себе мог заменить сотню слов. Коснулся своим бокалом ее бокала. Глаза в глаза.